Я пришелъ въ субботу передъ всенощною, — поэтому народу было болѣе обыкновеннаго.
Въ говорѣ народа слышится одно: начала новой жизни, созданныя 19 февраля; въ этомъ говорѣ слышатся и радость, и надежда, и страхъ… не за будущее, нѣтъ — народъ увѣренъ въ своемъ хорошемъ будущемъ, боится народъ преступить законъ, сдѣлать не по закону и тѣмъ замедлить исполненіе царской воли. А отъ недоразумѣній — какія ужасныя бываютъ послѣдствія.
— Гдѣ братская? спросилъ я у перваго попавшагося мнѣ монаха.
— А вотъ, отвѣчалъ монахъ, махнувъ рукой на братскую, — ступай сюда, здѣсь братская.
Въ братской было народу много, и мужчинъ и женщинъ; разговоръ шелъ довольно оживленный и почти общій: одно теперь у всѣхъ на умѣ…
— Вамъ что! говорила одна баба богомолка:- что хочешь, то и дѣлай, не дѣлай беззаконія какого и только… а намъ, мои матушки родныя, просто головушку всю закрутило…
— Да вы чьихъ? спросилъ какой-то не то монахъ, не то послушникъ.
— А — ыхъ мы, А — скіе…
— О чемъ же у васъ головы закрутило? Али жирно наѣлись на теперешней волѣ?
— Когда было, родимый! Давно-ли воля то сказана? такъ туже пору и отъѣшься! Какъ можно родимый.
— А что только у насъ дѣлается! сказалъ, вздохнувъ, одинъ мужикъ, сидѣвшіи въ сторонѣ.
— А что?
— И сказать не знаю какъ.
— Да вы чьихъ?
— Мы ничьихъ.
— Вольные?
— Нѣтъ, удѣльные.
— А у васъ-то что?
— У васъ землемѣры землю межутъ — вотъ что!
— Да не у васъ однихъ: землемѣры вездѣ ходятъ, вездѣ у всѣхъ землю мѣряютъ.
— Вездѣ мѣряютъ, а пока еще Богъ миновалъ: пока еще нигдѣ земли не рѣжутъ.
— Да у насъ еще пока тоже Богъ миновалъ, продолжалъ старикъ: — землю мѣрять мѣряютъ, вѣшки становятъ, а земли рѣзать не рѣжутъ!..
— А пусть ихъ мѣряютъ!
— У насъ не одну землю мѣряютъ.
— Какъ не одну землю?
— Десну мѣряютъ! проговорилъ старикъ, къ ужасу всѣхъ слушателей…
— Какъ Десну?
— Десну!
— И ты видѣлъ?
— Всѣ видѣли…
— Я, браты мои, диву дался, заговорилъ одинъ: — что такое это означаетъ? воду Богъ создалъ, вода у насъ вольная: кто хочешь, по этой водѣ ступай, бери эту воду, сколько себѣ знаешь; сколько тебѣ надо, столько и бери… и эту то воду Божію мѣряютъ!.. Своими-бъ глазами не видалъ, — людямъ-бы и вѣры не далъ… да и вѣрить то какъ?
Я вышелъ изъ братской, на крыльцѣ и въ сѣняхъ бабы толковали все о той-же волѣ.
— И что такое дѣлается, одинъ Богъ святой знаетъ! Спросишь, кто грамотный да путный, тотъ тебѣ про волю и говорить не станетъ, а какой — безпутный — того наплететъ, что и не разберешь… послушаешь того безпутнаго — просто, мои родныя матушки, просто голову сниметъ… Ужъ такая бѣда, что и сказать нельзя!
