А воздух какой! С ароматом арчина. Глотаешь, глотаешь его — аппетит разыгрывается. Хоть каждый час к казану с мясом подсаживайся. Курорт — да и только! Нет нигде ни магазинов, ни водки. С каждым днем становишься чище душой и телом.
...Вот и Калап отправился в тайгу, на дьяйлу. Через полмесяца приедет на сенокос, и опять в тайгу, до самой осени. А там — зима с острыми когтями морозов и снега, ветров и метелей. Не успеют первые вешние лучи согнать снег с горных склонов, — готовься, чабан, к новым испытаниям: окот начинается. И снова, снова все с начала.
Тукпаш загнал овечку, подаренную Калапом, в пригон. Сегодня же надо ее заколоть. Жирная овечка...
Далеко-далеко клубится пыль над ушедшей отарой. Чуть слышно блеяние.
— Счастливого пути, Калап!
Все более сгущаясь, темнеют тучи, чиркают огнивом, грохочут, перекликаясь между собой.
Покуда есть такие парни, как Калап, будет много мяса, шерсти, молока. И в этом году, и через год — всегда. И народ будет. И жизнь.
