Он падал медленно, успевая увидеть высокие верхушки сосен, небо, птиц в вышине, и ему казалось, что он так никогда и не упадет. А когда он все-таки ткнулся лицом в рыжий теплый хвойный ковер, ему все чудилось, как пахнет нагретая за день смола и, как будто огромные медные трубы, гудят сосны…
Трубил за окном горнист, кто-то тряс Генку за плечо, а он, вырываясь, отворачивался к стене, пряча мокрое от слез лицо. Потом сел на койке и грубо спросил стоящего над ним Пахомчика:
— Чего лезешь?
— Стонал ты… — не обижаясь, объяснил Пахомчик.
Генка вытер рукавом глаза и щеки.
— Ревел, что ли? — пренебрежительно спросил со своей койки Тяпа.
Генка не ответил. Обвел глазами окруживших его ребят и мрачно сказал:
— Есть разговор…
* * *
Генка сам потом удивлялся, откуда у него взялись слова, чтобы рассказать о землянке, старике плотнике, о геройски погибшем мальчишке-разведчике и клятве, которую он взял с Вениамина. Но слова нашлись. Это Генка понял по лицам ребят. Даже Тяпа притих и смотрел куда-то вбок, моргая выгоревшими белесыми ресницами. Потом Шурик негромко спросил:
— Он и сейчас ходит?
— Кто? — не понял Генка.
— Старик этот.
— Не знаю… — задумался Генка. — Наверно, ходит.
Тяпа пошмыгал носом и деловито сказал:
— Клятвы ваши ничего не стоят. Дело надо делать.
— И сделаем! — вскинулся Шурик. — По ночам будем работать!
— У мамули спросись! — оборвал его Тяпа. — Ты рубанок в руках держал?
— Нет… — растерялся Шурик.
— Работяга! — фыркнул Тяпа. — Инструмент нужен, гвозди, бревна, тес. А где брать?
— Найдем, — не очень уверенно сказал Генка.
— Один нашел, под суд пошел! — ухмыльнулся Тяпа.
— Веня поможет, — отвернулся от него Генка.
— Разве что! — прищурился Тяпа. — Ладно! Я по плотницкому делу мерекаю. Батя учил. Кто еще может?
— Табуретку в столярке делал, — буркнул Пахомчик. — Развалилась.
— Сильны работнички! — присвистнул Тяпа. — Тогда так. Буду учить. Но поступаете в полное мое подчинение.
— А Веня? — вскочил Шурик. — Тоже в твое подчинение?
— Нужен он мне… — замялся Тяпа, но тут же вышел из положения: — Он — прораб, я — бригадир. Идет?
Ему никто не ответил. Все смотрели на Генку. Он сидел, не поднимая головы, и чувствовал, как жаром наливаются уши. Щеки и лоб были холодными, а уши почему-то горели.
«С нервами плохо», — жалея себя, подумал Генка и усмехнулся ловкому ходу Тяпы: пусть главным будет Веня или кто другой, но только не Генка, а там уж Тяпа развернется! Генка знал, что стоит ему воспротивиться, и ребята осмеют любую попытку Тяпы стать вожаком. И, если признаться честно, ему очень хотелось, чтобы случилось именно так.
