— Непонятно, если машина новая, зачем менять новые тормозные шланги на старые? — спросил у внука дед, как будто тот был светочем разума и здравомыслия и никогда не считался чемпионом средней школы по тугодумству и косноязычию. — А если старая, то зачем, наоборот, менять старые на новые, а если старые — тоже на старые?
Веня не знал, что такое риторический вопрос, и потому приоткрыл рот, чтобы ответить деду, однако смог выдавить из себя лишь не менее риторическое: «Ну-у-у…»
— Один способ выяснить это: узнать возраст машины там, где Муханов покупал свой автомобиль. А выяснить это можно так: обратиться в комиссионный магазин, благо он в нашем городе один. Вдруг да повезет… Не так уж много в наших краях «джипов-чероки». Если Муханов покупал автомобиль через комиссионку, его непременно запомнили!
Пока Веня допивал пиво, скандально затренькал телефон. Это звонила Песоцкая с очередным риторическим вопросом: за что она деньги платит? А после нее позвонила та самая бородавка в коричневом парике с еще одним риторическим вопросом: «Доколе?» Мол, доколе ждать результатов расследования?
Когда от риторических вопросов в конторе стало тяжело дышать, Веня ретировался на свежий воздух.
По дороге он пробовал думать.
Если даже предположить, что каждый из допрошенных ремонтников говорит правду про своих конкурентов, то получается, что один из них обязательно врет. Но если предположить, что они врали про себя, а про двух других говорили правду, то что вообще было правдой, а что ложью? А если предположить, что про себя они говорили правду, а на конкурентов клеветали, то тогда вообще получается черт-те что!
Ясно только, что год назад Гурген ремонтировал какой-то гражданке «джип», который прямо-таки разваливался на части от доисторической ветхости, и одновременно он ремонтировал новенький «джип» некоей дамочке, который вовсе в ремонте не нуждался и еще не испытал на себе действие безжалостного закона увеличения энтропии, а был нов, свеж и ездуч.
При этом Гурген добровольно-принудительно опознал Лилю на школьной фотографии, — именно она незадолго до кончины приезжала к нему на своей машине.
А Самвел перебивал Муханову номера после аварии — отсюда и нестыковка в протоколе ДТП. Только зачем Муханову перебивать номера на разбитой машине — непонятно.
От напряженных, но ни к чему не ведущих размышлений Вене стало тоскливо. Захотелось вернуться в контору, сорвать вывеску с двери и скрыться в неизвестном направлении вместе с дедушкой. Только куда в нашем городишке скроешься от проныры Песоцкой? На тот свет разве. Или на кладбище…
