– Давай быстрее! – прикрикнул Хэлстон на Макговерна, не заботясь о том, чтобы не разбудить Данинджера. Он навалился всем весом на его руку, пытаясь прижать ее к кровати. Мышцы вздулись. На мгновение Хэлстону удалось зафиксировать ее. – Давай же! – крикнул он Макговерну, но мгновение передышки закончилось вместе с этим криком.
Хэлстон почувствовал, как тело его отрывается от кровати. Данинджер приподнимал его одной рукой… Нет, не приподнимал, он отбрасывал его в сторону. Происходящее казалось нереальным, но удар о стену, вместо того чтобы выбить дух, вернул в чувство. «Как такое возможно?! – недоуменно думал Хэлстон, таращась на кровать, – он отшвырнул меня как котенка! Как котенка!» Хэлстон заставил себя подняться на ноги, пошатываясь, подошел к кровати. Макговерн смотрел на Данинджера большими, напуганными глазами. Данинджер спал, свернувшись калачиком под одеялом. Хэлстон сделал еще один шаг. Под ногами скрипнуло стекло разбитого шприца.
– Давай попробуем еще раз, – сказал Хэлстон. Макговерн не ответил. – Эй! – агент тронул его за плечо. Макговерн вздрогнул. Обернулся, посмотрел на него, промямлил что-то бессвязное. – Нужно попробовать еще раз, – терпеливо сказал Хэлстон.
– Он… Он… – голос Макговерна дрожал, надрывался. Мысли путались. – Он отшвырнул тебя, словно ребенка! – наконец-то нашлось в хаосе сознания сравнение. – Он…
– Давай попробуем еще, – настойчиво повторил Хэлстон. Макговерн посмотрел на него, затем опустил голову и посмотрел на осколки разбившегося шприца. Нужно было вернуться на фабрику. Нужно было… – Тони! – сильная рука Хэлстона сжала его плечо.
– У меня больше нет вакцины, – сказал Макговерн, вглядываясь в стеклянные осколки. – С собой больше нет, – он поднялся на ноги и закрыл саквояж. – Нужно вернуться в «А-синтез», – Макговерн посмотрел на Хэлстона, представляя, как тот летит через всю комнату, отброшенный одной рукой Данинджера. – Агент Хэлстон? – он неспешно направился к выходу, стараясь не смотреть на кровать, где лежал больной.
– Уже иду, – Хэлстон тряхнул головой.
Движение отозвалось болью в правом плече. Он вышел на улицу, только сейчас осознав, насколько застоявшийся воздух был в номере Данинджера. Поздний вечер затягивал Форестривер в полумрак. Небо посерело. Одинокая звезда беспризорно висела на его чистой глади. Хэлстон сел за руль. Боль в плече стала более ощутимой.
– Кажется, у меня вывих, – сказал он. Макговерн что-то хмыкнул себе под нос.
