И вот, стоя в парке имени Сары Делано Рузвельт с Джейсоном, Келли впервые за долгое время чувствовала ту же радость жизни и дыхания. И если бы она могла петь – чего, к сожалению, не умела, – то не удержалась бы, запрокинула голову и защебетала вместе с птицами.
– Я могла бы слушать их весь день, – сказала она вздыхая.
Джейсон просто улыбнулся в ответ.
– Я надеялся, что тебе здесь понравится, но у нас еще полно других мест, которые нужно сегодня посетить. – И он взял ее за руку, и пальцы их переплелись.
Келли посмотрела на их сцепленные руки, и что-то екнуло у нее в груди. Но она не убирала свою ладонь из его, пока они почти полчаса бродили по небольшому, скрытому от взглядов саду, слушая по очереди каждую из птиц.
В конце концов они вернулись к первой клетке. Келли чувствовала, что должна проститься с этой маленькой птичкой. Владелец не обманул – ее песня была самой красивой, и она сказала ему об этом.
– У каждой своя уникальная песня, – пояснил он ей, – но они учатся от других птиц тоже. – Потом он наклонился ближе к ней и прошептал: – Но Hua Mei не поет, если несчастлива.
Келли мягко улыбнулась:
– Тогда ваша птичка должна быть самой счастливой здесь.
Он просиял и кивнул, и Келли почувствовала острую боль в груди, когда они уходили. Вероятно, она уже никогда не увидит этих птиц и не поговорит со стариком. И почему-то ей стало от этого невероятно грустно.
Но она не могла печалиться слишком долго. Ей предстояло увидеть еще много удивительных вещей: памятник Ленину на крыше самого обычного во всех остальных отношениях многоквартирного дома, район Манхэттена Гринвич-Виллидж с оживленными магазинами и кафе, латте в бокале емкостью не меньше пинты в небольшой кофейне, прямо как в одном из ее любимых фильмов.
Так они двигались в северном направлении, пока не достигли Центрального парка. На обед был хот-дог с горчицей, который они съели, сидя на лужайке. Это было прекрасно. Так же, как и подремать на траве, наблюдая за облаками. Кто бы мог подумать, что над Манхэттеном совершенно незаметно проплывают слон, паровоз и детеныш тюленя?
Они поднялись на Эмпайр-стэйт-билдинг. Самое доступное сокровище, сказал он, и все же одно из его любимых мест в городе, даже с толпами людей на смотровой площадке, расталкивающих всех локтями и пытающихся занять место получше.
Они прокатились на метро. Не чтобы добраться до своего следующего места назначения. А просто так.
Тот день они завершили в Детском центре публичной библиотеки, рассматривая плюшевого медведя за стеклянной витриной, который вдохновил создателя Винни-Пуха, и его многое повидавших друзей.
