Диадра спокойно смотрела на него.
— Мне казалось, ты достаточно опытен в подобных отношениях, чтобы представлять себе результат.
Терлизан поднял пальцами ее подбородок, внимательно вглядываясь в ее бесстрастные, решительные глаза, потом вдруг сощурился и тихо произнес:
— Это не поможет, детка.
Голос его был настолько мягким, что Диадра задохнулась от неожиданности.
— Что?..
— Это не поможет тебе забыть его.
Диадра смотрела на него потерянно и ошеломленно.
— Ведь это помогает тебе, — прошептала она наконец, и он печально усмехнулся, качнув головой.
— Едва ли.
Диадра в неожиданном порыве подалась к нему, проводя пальцами по его щеке.
— Ты в самом деле все еще любишь ее?..
— Я все еще помню ее улыбку.
Его взор полнился всколыхнувшимися чувствами, которых Диадра еще никогда не видела на его красивом холодном лице. О Боги, он понимал ее… он знал, что творилось в ее сердце… Слезы помутнили ее взор, когда она в отчаянии прижалась к его мускулистому телу.
— Заставь меня забыть, — взмолилась она, дрожа, чувствуя, как рыдания подступают к горлу. — Прошу тебя… Я не в силах больше выносить этого…
Он коснулся ее волос с неожиданной нежностью.
— Ты в самом деле хотела бы забыть его — навсегда?
Диадра ошарашенно раскрыла глаза, отстраняясь.
— Ты… можешь сделать это?
— Я вернул тебя, Диадра, — его взор был странно печальным. — Я могу приказать тебе, если ты снимешь с груди его Слезы.
— Нет, — Диадра отшатнулась, испуганно прижимая к груди ожерелье, и Терлизан усмехнулся, наблюдая за ее реакцией.
— Не волнуйся. Ты знаешь, что я не могу снять его с тебя.
Диадра смятенно качнула головой, потом вдруг вновь внимательно посмотрела на него.
— А ты хотел бы забыть ее, если бы у тебя была возможность?
— Нет, — он уловил ее ошеломленный взгляд и печально улыбнулся. — Даенжи заслуживает того, чтобы я помнил ее, Диадра. Точно так же, как этого заслуживает Берзадилар.
— Но они не хотели бы для нас такой судьбы. Они хотели, чтобы мы жили, чтобы мы вновь были счастливы…
— Я жил без нее. Я бывал счастлив. Но я никогда до конца не забывал ее — никогда не хотел сделать этого.
Диадра ошеломленно смотрела на него. Он не позволял себе забыть ее, вместо этого сознательно причиняя себе боль и страдание; он годами с одержимостью поддерживал в себе это чувство. Но любил ли он ее сейчас, спустя столько времени, будучи таким, каким сделали его столетия?.. Или же причиной всему, что происходило теперь, было его глубочайшее, печальнейшее заблуждение?..
