— Может быть, хоть я и вовсе не уверен, Диадра. Однако это в любом случае не имеет значения. Я по-прежнему не сознаю себя в Тени. Даже окажись твое предположение верным, я не смог бы найти их, чтобы вернуть вместе с собой.
Терлизан с неожиданной горечью наблюдал, как потухает взор Диадры, столь внезапно и столь недолго сиявший подлинной надеждой. Она была красива, когда была счастлива, неожиданно подумал он, удивляясь собственным мыслям.
— Мне жаль, — произнес он вполне искренне. Его пальцы скользнули по ее коже, исчезая, но Диадра остановила его, вновь касаясь его груди.
— Постой. Не уходи.
После всего, что ей довелось испытать в этот день, она так боялась вновь оставаться одна в мрачной, холодной ночной комнате. Безысходность тесной каменной ловушки, в которой она перенесла столько ужаса, все еще была слишком жива в ее воображении. И этот страх, примешавшийся к гнетущему одиночеству, неизменно терзавшему ее ночами, теперь решительно грозил свести ее с ума.
Она только что потеряла последнюю ниточку, которая, как она надеялась, могла привести ее к Берзадилару, и теперь Диадра с отчаянием сознавала, что была больше не в силах искать. Она устала бороться, она устала бесконечно оживать, обретая надежду, и вновь погибать, теряя ее. Она не могла вернуть Берзадилара — все, что она могла, это разбить себе голову в поисках способа. А ведь у нее не было ни могущества Терлизана, ни долгих веков его бесконечной молодости — и с ее стороны было столь наивно надеяться отыскать нечто такое, что за сотни лет не смог найти он.
— Мы никогда не вернем их, Терлизан, — устало и отрешенно произнесла она, бесстрастно сознавая, что вновь стояла на краю неумолимой пропасти. Она не в силах была больше терпеть это гнетущее чувство. Безысходное одиночество убивало ее, вновь угасшая надежда уносила с собой еще одну частичку ее жизни — и ей хотелось кричать, бросаясь на неумолимые прутья ее жестокой клетки, ей хотелось изорвать, исцарапать в кровь свое тело и упасть без сознания, лишь бы больше не чувствовать этой боли, лишь бы забыть, лишь бы вырвать из сердца эту бессмысленную, кровоточившую любовь…
— Останься здесь сегодня, — ее голос звучал ровно и чересчур равнодушно, и Терлизан поднял брови с мимолетным удивлением.
— Что еще ты задумала?
Она отрешенно пожала плечами.
— Ничего особенного. Я лишь пытаюсь все-таки наконец соблазнить тебя.
Терлизан рассмеялся от неожиданности.
— В самом деле? — он обхватил ее за талию, притягивая к себе, и глаза его опасно сверкнули. — И чего же ты, глупая девочка, хочешь добиться этим?
