Берзадилар по-прежнему смотрел на него изучающе.
— Как давно вас связывают эти… отношения?
— Между нами нет отношений, Берзадилар. Пара ночей не имеет никакого значения.
— Это имеет значение для меня!.. — прорычал Берзадилар, вновь вскипая от ярости. — И уж наверняка это имеет значение для нее…
— Она любит тебя, глупец.
Берзадилар осекся, встречая золотистый взор, полный странной, мягкой горечи. Терлизан улыбнулся уголками губ, потом тихо вздохнул и внезапно, сощурившись, вскинул руку, направляя раскрытую ладонь в сторону брата.
Берзадилар не успел осознать, что происходит, как вдруг он резко втянул в себя воздух и приземлился на пол на обе ноги, едва удерживая равновесие от неожиданности. Его глаза широко раскрылись в безмолвном потрясении, однако он еще не успел обрести дара речи, когда Терлизан, на несколько мгновений сам ставший призрачным и неосязаемым, вновь обрел свою материальность и невозмутимо изогнул губы в привычной усмешке.
— Наслаждайся жизнью, братишка.
— Но… как ты… — Берзадилар задохнулся, не в силах найти слов.
Терлизан пожал плечами.
— Одна из моих ценных способностей, — сказал он и отвернулся к окну, не дожидаясь благодарности. — Возвращайся к своей женщине, Берзадилар. Поверь, я не помеха тебе.
Наконец придя в себя, Берзадилар подался вперед — и едва сумел удержать равновесие, только спустя мгновение сознавая, что пошло не так. Он все еще пытался двигаться, как призрак. Он забыл, что живым нужно переставлять ноги, чтобы ходить.
Втянув носом воздух, наполненный дюжиной ярких, головокружительных, забытых запахов, он шагнул к брату и тронул его за плечо.
— Терлизан… спасибо.
Тот слегка повернул голову и усмехнулся, устремляя на него сверху вниз странный, теплый и тоскливый золотистый взор.
— Не за что. Теперь иди наконец.
Берзадилар еще несколько мгновений пристально смотрел на него.
— Я найду способ отблагодарить тебя за это, — тихо сказал он наконец. — Я обещаю.
И, развернувшись, он исчез в бесшумном вихре. Терлизан пронаблюдал, как исчезает в магическом поле его след, и, обернувшись к окну, рассеянно вгляделся в темноту ночи.
— Все просто, братишка. Тебе нужно лишь не мешать мне.
Диадра взирала на Берзадилара, затаив дыхание и накрыв пальцами приоткрытые от изумления губы. В один миг она забыла, где находилась, с кем и почему. Весь мир ее сузился до единственного человека, стоявшего в нескольких шагах перед ней.
Он был едва ли не на полголовы ниже, чем она привыкла видеть его: очевидно, потому, что теперь твердо стоял на ногах, а не парил в воздухе. Руки его были спрятаны в карманы — жест, который он никогда не сумел бы исполнить, будучи призраком; несколько курчавых темных прядей выбились из копны, падая на лоб. Диадра только теперь осознала, что раньше, что бы он ни делал, почти все в его облике оставалось неизменным, недвижимым, словно застывшим во времени. И таким разительно иным он казался ей теперь — живой, дышавший, словно освободившийся от сковывавшей его каменной скорлупы.
