Когда мне было шесть лет, я занималась изучением растительности около нашего дома. Я часами в одиночестве собирала части разных растений и исследовала их. Приносила пучки собранных растений домой, высушивала, а потом старалась растереть сухие растения в порошок. Я называла свои смеси «лекарством» и пыталась убедить друзей принимать его, когда они плохо чувствовали себя. Сейчас я уверена, что эти действия основывались на моих воспоминаниях о жизни в племени «черноногих», когда мне приходилось собирать целебные травы для своего племени.
Скептик может сказать, что такое поведение могло быть результатом воздействия услышанных рассказов или информации, подсознательно полученной от отца или матери. Но мои родители и бабушка с дедушкой из племени чероки никогда не использовали травы. Почему я в шестилетнем возрасте сконцентрировалась на определенном виде деятельности, исключая все остальные? Причин этого может быть много, и одним из ответов является то, что это могло иметь начало в предыдущей жизни.
А как скептики могут объяснить ситуацию, когда ребенок становится великим музыкантом, хотя его родители не обладают музыкальным талантом? И хотя это невозможно доказать, сомневаясь в существовании реинкарнации, все-таки очень полезно наблюдать за детскими играми, так как они часто указывают на детали, важные для понимания прошлых жизней.
Детские склонности и предпочтения
Чем младше ребенок, тем более убедительными обычно бывают воспоминания о прошлом. Моя бабушка рассказывала, что, когда мне было три года, я очень сердилась на нее, потому что она не помнила нашей предыдущей совместной жизни. Она говорила, что я снова и снова жалобно спрашивала: «Неужели ты не помнишь, как мы были сестрами?»
Когда моей дочери Мэдоу было три года, она постоянно говорила о своих слугах. Я считала это довольно странным, учитывая, что мы вели простой образ жизни и часто во время приема пищи сидели на полу. (Это, по всей вероятности, было отголоском моей жизни как коренной американки – есть, сидя у костра.) Так или иначе, моя трехлетняя дочь настаивала на том, чтобы сидеть за столом, и выкладывала многочисленные ложки, вилки и ножи рядом со своей тарелкой, как будто накрывала на стол для официального приема. Потом она просила меня красиво выкладывать еду на ее тарелке. Этот ритуал был очень важен для нее и полностью отличался от нашего непритязательного стиля жизни.
Она также просила меня раскладывать ее одежду на кровати. Она заявляла: «Мои слуги всегда раскладывали для меня одежду. Я не знаю, как одеваться самой». Когда к ней приходили друзья, она устраивала светские игры с обязательным ритуальным чаепитием. Однажды дети побежали играть на улицу, и я предложила ей присоединиться к ним.
