– Скажу откровенно, я чувствую себя идиотом, – что никогда не понимал эти тонкости, – признался я.
– Не надо, – Джонс умиротворяюще махнул рукой, – не казнись и не убивайся. Откуда бы тебе их знать и понимать? Нас же как воспитывают? Приучают к мысли, будто все люди одинаковы, такие же, как мы. А люди-то все разные. Но теперь, когда ты знаешь секрет четырех наречий любви…
– Теперь я смогу принять меры! – я умолк, переваривая услышанное, и вдруг меня осенило: – Послушайте, вы сказали, будто люди, которые понимают язык прикосновений, – они вроде кошек, – я лукаво улыбнулся. – А с каким животным ассоциируются те, кто ценит время и внимание, которое им уделяют? Можете сказать?
Джонс склонил голову набок.
– Могу, сынок, – ответил он. – Тех, кто измеряет любовь во времени и внимании, я всегда уподоблял канарейкам. Канарейке надо, чтобы хозяин был с ней и не отвлекался. Птичка, по сути дела, даже не замечает, кто ее кормит и меняет ей воду. Канарейке неважно, что ей говорят, потому что человеческий язык она не понимает. Физической ласки и вообще касаний ей совершенно не надо. Зато птица счастлива, если ты просто сидишь и слушаешь, как она распевает. А если на канарейку не обращать внимания, она зачахнет. Не от голода и жажды, а от недостатка внимания и любви.
– А кто тогда я, а? – спросил я, пристально глядя в лицо старика.
– Ты, мой милый, – не кто иной, как щенок, – с ласковой и мудрой улыбкой ответил Джонс. – Уверен, что ты чувствуешь себя любимым, когда тебя хвалят и говорят тебе ласковые слова.
– В точку! – расхохотался я. – Но почему именно щенок, а не взрослая собака?
– А ты подумай, поразмысли хорошенько, – посоветовал Джонс. – Вспомни, как ведет себя щенок, если сказать ему «ах ты, хороший пес, умница, молодец!» Он не просто виляет хвостом – он виляет всем телом и улыбается до ушей и повизгивает от счастья. А как лучше всего обучить щенка командам? Конечно, похвалой! Но должен предупредить любого, кто воспитывает щенка или имеет дело с человеком, понимающим любовь как похвалу и доброе слово. Для щенков или для таких людей нет ничего ужаснее и убийственнее, чем резкие слова и осуждающий тон! Когда щенка ругаешь, он прижимает уши и стелется брюхом по земле и поджимает хвост. И люди, для которых любовь измеряется в ласковых словах, не выносят брани и повышенных тонов, сарказма и ледяного голоса.
– Так, так, понял, значит, люди делятся на щенков, канареек и кошек, это уже три вида наречий любви, – я загибал пальцы. – А какое животное соответствует четвертому, – ценителям практических действий? Таким, как Джин, для которой признаться в любви – значит вовремя подстричь куст остролиста у крыльца?
