— Интересно, там ли Краб? — сказал Носарь.
— А мне это вовсе неинтересно.
— Странное дело, — сказал он. — Дверь открыта.
— Может, они комнату проветривают?
— Ну нет. Старик Чарли должен уже быть дома. — Он стоял, кусая ногти, а я пошел дальше. — Артур. — Я не остановился. — Артур, ты слышишь? — Что-то в его голосе заставило меня остановиться и прислушаться. Да, я услышал… он подошел и схватил меня за руку. — Ты когда-нибудь слышал такое?
И мы стали прислушиваться вместе.
— Пойдем посмотрим, что там.
— Наверно, старик Чарли собаку бьет, — сказал я. — Надрызгался небось, как сапожник. Лучше нам туда не соваться.
— Нет, это не собака.
Я знал, что он прав, и мне хотелось убежать. Сроду я не слыхал таких звуков.
— Пойдем отсюда.
— Там что-то случилось, — сказал Носарь. — Надо посмотреть.
Мы поднялись на холм.
— Что-то собака не лает на нас, — сказал Носарь.
— Может, она в доме.
— Они ее в дом не берут.
В дверях показался человек, и мы сразу присели. Сквозь загородку нам были видны только его брюки и ботинки, из открытой двери шел свет, и ботинки тускло поблескивали, знаете, как эти штучки на вербе: они были желтые, замшевые. Мы видели, как человек повернулся и поглядел назад. Он молчал.
— Пойдем отсюда, — прошептал я.
Слышно было, как человек резко повернулся.
— Кто здесь? — сказал он.
Он не прислушивался, не то наверняка услышал бы, как сердце у меня выпрыгнуло из груди, словно камень из гейзера. Я узнал его голос. Он прошел через двор к изгороди.
— Бежим!
Носарь так стиснул мне руку, что чуть не раздавил ее.
— Господи, — сказал человек.
По его голосу я догадался, что это он издавал те звуки — плакал. Он подошел к двери и закрыл ее, а мы тем временем тихонько отползли от изгороди. Теперь мы не видели его за кучами железного лома, но опять услышали его шаркающие шаги; постояв в нерешимости, он вернулся к двери и вошел.
И тогда мы поползли что было сил.
Пока он был в доме, оттуда не донеслось ни звука. И почти сразу он вышел, не глядя по сторонам. А отойдя шагов на двадцать, побежал. Мы видели, как он выбежал на мост, а там почему-то остановился и поглядел вниз, наг воду.
— Нет! — прошептал Носарь, задыхаясь.
Только зря Носарь испугался. Человек постоял и побежал дальше.
— Ты узнал его? — спросил Носарь. Я кивнул. — Смотри же, Артур, ты ничего не видел!
Мы встали и пошли назад, к воротам. Теперь мы поняли, зачем он возвращался. Свет был погашен.
— Гляди! — сказал Носарь.
Но я уже все увидел сам. Овчарка лежала на боку, с высунутым языком и вывернутой шеей. Цепь висела свободно, но видно было, что она вытянута во всю длину. Из дыры в голове текла кровь.
