— А она что?
— Она говорит: «Ладно, увидим, на что ты способен. Но это еще не все. Ради меня тебе надо обратиться…» В ее веру, значит. Я тогда говорю, что это не шутка, а она говорит, иначе ничего не выйдет, потому что она-то готова гореть из-за меня в аду, но дети как же? Ну, под конец я обещал.
— И ты вправду согласен?
Он подмигнул.
— Посмотрим, когда до дела дойдет.
— Ты сумасшедший, если обещал обратиться в другую веру из-за девчонки и еще вздумал жениться в твоем-то возрасте. Да она тебя просто-напросто на крючок подцепила!
— В общем такие дела, — сказал он. — Согласен ты мне помочь?
— Ради всех святых скажи, в чем?
— Его просят помочь, а он задает вопросы.
— Это не шутка. В чем помочь?
— Хочу его проучить сегодня вечером. Вот что я придумал: у них в церковном клубе танцы, и он будет там. Придем в пол-одиннадцатого, когда клуб закроется. Ну, они там еще недолго будут ошиваться. А когда Мик спустится по лестнице к пристани, с ним будет только один…
— Это — для меня?
— Люблю иметь дело с умным человеком. Возьмешь его на себя, а я займусь Миком. Никаких железяк или чего еще — и увидишь, как я его отделаю.
— А что тебе проку от этого?
— Заставлю его в переговоры вступить.
— Слушай ты, людоед, — сказал я. — Тебе только одно и нужно сделать — сказать ему, что ты согласен ради нее переменить веру, и ты будешь танцевать в церковном клубе, ходить к ним домой и пить чай.
Он покачал головой.
— Не подходит по двум причинам. Первое: он такой дуб, что его надо обработать как следует, чтоб Он стал уступчивей. Второе: он побил Терезу и грозил мне ножом.
— Но сегодня вечером я занят.
— Так я и поверил, что ты не можешь уйти с проповеди в десять часов. Скажи прямо, что не хочешь.
— Она меня ко всем чертям пошлет, если узнает.
Он встал и хотел уйти. Когда-то я ему правильно сказал: мне следовало бы проверить мозги.
— А этот второй, он какой из себя? Здоровый малый? — спросил я.
Так началась для меня веселенькая пасха.
