К войнам и всякого рода насилию он относился однозначно. Я частенько повторяю себе строки, написанные им еще в юности и не потерявшие актуальности и через десятилетия:
Довольно смотреть назад!
Пора оглянуться вперед!
Человек — творец, а не солдат.
Книга сильнее, чем дот.
Как-то я показал стихи Николая Сергеевича приятелю, ведавшему литературной страницей одной местной газеты. Тот пробежал глазами страничку-другую и пригвоздил: графоман. Стал цитировать, смеяться: что за стиль — стразы, алмазы, демиурги — девятнадцатый век! Я не специалист в поэзии, но с приятелем не согласился. Не мог согласиться. Каждая строка казалась мне айсбергом с двумя лишь процентами своей массы на поверхности. Чтобы понять поэта, надо быть сведущим в вопросах, которые он подымал. И плюс настроенным на волну «Грез Земли», «Контакта», «Союза Поэзии и Науки». Не спорю, слог архаичен, Новиков не стеснялся рифмовать «розы — слезы — морозы». Но розы-то у него были для братьев по разуму из Далекого Космоса, а морозы — термоядерные!..
Умерьте гордость человека,
Ему нести свой страшный груз
От скотства каменного века
В Межгалактический Союз.
Вот главная тема его поэзии и жизни. И если уж напору идей и страсти тесны одежки стилей и сосуды форм — к черту их, пусть летят вдребезги! Человек в конце концов научится оперировать голыми мыслями без туман-вуальки, без лишних кружев и бахромы. Мысли, мысли!.. И тогда трудно придется тем, у кого их нет.
Размышляя о современной литературе, Николай Сергеевич записал в дневнике: «Быть только «инженерами человеческих душ» стало в космический и ядерный век уже недостаточно. Поэтам надлежит стать впередсмотрящими человечества, проникнутыми его глобальными интересами и целями. Для этого, безусловно, потребуется большая естественная эволюция. Долго еще сохранятся островки литературы «последних могикан», занимающихся раскопками человеческих душ и раскрытием псевдотайн личностей. Такая литература будет все далее отходить, превращаясь лишь в живописание странностей и капризов исчезающего человека-эгоиста. В итоге островки те окончательно растают перед величием, грандиозностью и неотвратимостью встающих перед человечеством проблем».
Есть с чем поспорить, но трудно и не посочувствовать человеку, пристально вглядывающемуся в лицо будущего. И вполне понятен переход научной поэзии Николая Сергеевича в научно-фантастическую. Сейчас бы и полочку нашли для его поэтических исканий, и бирочку прицепили: фантастика прогностического направления с центральной темой
