Шейх и звездочет | страница 13



Шаих не среагировал.

— Смари, Шейх, твое дело, хе-хе, — пожал плечами Киляля и, словно бы на прощание, подал руку. Шаих протянул свою левую (правую все еще удерживал Жбан). Однако Киляле нужно было другое. Он ловко схватил упрямца за безымянный палец и вывернул его.

От боли Шаих присел, а Киляля продолжал пытку:

— Встанешь?

Из глаз Шаиха выбились слезы, но он молчал. Киляля выругался и оттолкнул несговорчивого стража ворот. Да так, чтобы тот опрокинулся, рассмешил всех.

Шаих устоял, лишь руками неуклюже взмахнул да от Жбана тем самым отцепился.

Киляля зло хехекнул:

— Топай кверху попой.

Смуглолицый, птиценосый, похожий на индейца, он был хитер, необузданно горяч, но, в отличие от Жбана, отходчив. Киляля в переводе с татарского означает — иди сюда. Так его прозвали из-за подобострастной привязанности к Жбану. Прилипчивы мальчишечьи клички, порою до конца жизни, как клеймо на лбу. А настоящее его имя, если память мне не изменяет, — Равиль Гарипов. Да, Равилька Гарипов.

— Да ну его, Толик, — сказал он Жбану.

Однако Анатолию Жбанову было не до «да ну», он опять чего-то недопонимал. Он не привык, чтобы ему здесь, на школьном дворе, перечили. Его болотные глазки были более цепкими, чем руки. И они не отпускали.

— Значит, не будешь играть?

— …

— Значит, и разговаривать не желаешь?

Он попытался опять схватить Шаиха, но тот не очень-то вежливо отстранился.

И Жбан ударил. Крюком слева. Слюни брызнули из сжатого рта Шаиха. Тут же, и с ноги на ногу не переступив, Жбан двинул правой. Кулак клацнул по скуле, смял нос.

Против ожидания Шаих не упал, покачнулся лишь. Может, именно это и разъярило Жбана. Он, уже не таясь, совсем не по-боксерски приготовлялся к новому удару, — изогнувшись, тянул кулак снизу, от бедра. Я знал этот апперкот, валивший с ног не таких бойцов, как Шаих. Хотя какой он был боец?! Он и уклониться не попробовал, стоял, подтирая кровенящий нос, холодно глядя на своего обидчика.

Сколько народу было рядом! Но толпа молчала, рассасываясь потихоньку.

Я схватил Жбана за руку. Он недоуменно оглянулся на меня и с силой пихнул в грудь.

— Ты еще тут, Аглы!

Толчок был настолько силен или я настолько слаб, что сразу, как у нас говорили, слетел с катушек и, приземлившись, потряс затылком стойку ворот. Они были сварены из металлических труб. Звоном наполнились трубы. И моя голова тоже.

Войдя в раж, Жбан снова размахнулся…

Мне бы встать, но я не встал. Теперь, кажется, не только оттого, что голова наполнилась звоном, ведь не потерял сознание, соображал…