Келарь Авраамий приехал к атаману Межакову и привез ему золотую и серебряную церковную утварь в награду за помощь Московскому ополчению. Атаман Межаков отказался принять церковное достояние.
— Донцы, — сказал он, — почитали своею обязанностью и долгом помочь Москве. Не ради награды шли они на бранный труд. Они поклялись, не освободивши Москвы, не идти на Дон.
Среди полков Московского ополчения донские казаки были самою лучшею, верною и дисциплинированною частью. Они стали в ту пору первыми людьми в Москве. Боярский сын Иван Философов в конце ноября 1612 года показывал полякам: «Бояре и лучшие люди хотят на царство Владислава, но прямо говорить не смеют, боясь казаков. А казаки-де говорят, чтоб обрать кого из Русских бояр и примеривают Филаретова сына и Воровского Калужского. И во всем — де казаки бояром и дворяном сильны, делают что хотят…»
21-го февраля 1613 года Земский Собор собрался в Москве. Первым делом было приступлено к избранию Царя. Между боярами было большое волнение — каждый имел своего ставленника. Многие тянули к польскому королевичу. Стали подавать голоса. Первым выступил Галицкий дворянин и сказал, что «быть на царстве Михаилу Феодоровичу Романову».
Раздались в собрании сердитые голоса:
— Кто принес?
— Откуда?
— Молодший помеж боярских родов. Есть и познатнее, и постарше.
В разгар этих пререканий из рядов выборщиков вышел донской атаман Межаков и подошедши к столу, за которым сидел князь Пожарский положил записку.
— Какое это писание ты подал, атаман? — спросил Пожарский.
— О природном царе Михаиле Феодоровиче Романове, — громко ответил Межаков.
Летописец, записавший действия и постановления Собора отметил: «Прочетше писание атаманское, бысть у всех согласен и единомыслен совет…»
Иначе и не могло быть. В тогдашней разнузданной и разноголосой Москве, полной всякой преступного сброда, единственной силой, с которой считались и которой боялись, были донские казаки. Так много они в ту пору сделали для спасения земли от поляков. Поляки же прямо уверяли, что «Михаила выбрали не бояре, а взбунтованное казачество».
После выборов Царя Собор не разъехался, но приступил к решению многих дел, возникших в пору смутного времени. Между ними была и жалоба донских казаков на то, что «казаками» называют всяких воров и разбойников и этим порочат имя казака.
Собор разобрал эту жалобу, и в сентябре 1613 года вынес постановление: «К атаманам и казакам, которые стоят в уездах и Государеву землю пустошат послать людей от Собора и предложить тем атаманам и казакам, которые хотят отобратися от воров, имен своих списки прислать к Государю и идти на Государеву службу, за которую царь пожалует их денежным жалованьем. Верным казакам стоять за один и над ними промышлять для того, что они пуще и грубнее Литвы и немец и „казаки“ тех воров не называть, чтобы прямым атаманам, которые Государю служат, тех воров казачьим именем безчестья не наносить…»
