Единственной необычной вещью была большая гипсовая модель на столе в центре комнаты — я сразу узнал Суматру. Модель была раскрашена синей, зеленой и коричневой краской, чтобы обозначить характер местности, и утыкана множеством тонких деревянных прутиков.
— Могу я попросить вас сначала взглянуть на эти образцы? — спросил Трелони, указывая на витрину на стене.
Посмотрев на нее, я застыл в изумлении. Никогда прежде я не видел такой коллекции образцов гипертрофии. Всего-то четыре короткие полки, но какое разнообразие организмов — широко известных и при всем том поражающих большими размерами. Вот, например, гигантская улитка длиной девять дюймов, помещенная в банку с формальдегидом. Несколько листьев в рамках принадлежали неизвестным мне тропическим растениям, но я узнал знакомые очертания дубового листа — правда, он был длиной почти в фут. Присутствовал тут и череп гигантской обезьяны, а также ананас, которого хватило бы для всех гостей на банкете у лорд-мэра. А еще засушенный навозный жук величиной с кошку. Имелись здесь и другие экспонаты, и всех их объединяли поразительные размеры.
— Все, что вы видите здесь, джентльмены, — продолжил Трелони после того, как мы вдоволь насмотрелись на его коллекцию, — собрано в определенной области острова Суматра моим агентом мистером Ли. Он держит аптеку в Пенанге. Много лет назад я вступил с ним в переписку. Мне потребовалась его помощь для приобретения одного редкого растения, которое возбуждает аппетит. Однажды он прислал мне образец этого растения, в десять раз больше обычного. Мистер Ли пояснил, что во время путешествия в глубь острова с целью пополнить запасы наткнулся на местность, где, к его изумлению, многие представители флоры и фауны разрастаются до гигантских размеров. Я предложил хорошо заплатить за новые образцы, и хотя в те места очень трудно проникнуть, ему удавалось в течение ряда лет присылать мне экземпляры, которые вы видите здесь, а также подробнейшие отчеты.
Как вы заметили, здесь представлен весь естественный мир: растения, насекомые, пресмыкающиеся, млекопитающие и даже человек. Отсюда я делаю вывод, что гигантский размер не унаследованное свойство. Скорее, рост стимулируется какой-то особенностью окружающей среды.
— Значит, этот череп, — перебил я, указывая на предмет, который принял за череп огромной обезьяны, — принадлежит человеку?
— Да, это так. Структура черепа не оставляет сомнений: он принадлежал дотоле неизвестному ископаемому подвиду человека, обладавшему гигантскими размерами. Очень может быть, что отсюда пошли современные легенды о великанах
