— Расскажи, расскажи поскорее, Володя, — сказал, оживляясь Лев, — я ведь так долго был в одиночестве!
— Так вот. Ты знаешь Пашу? Она известна у нас по Сибири. Это чудесная девушка христианка.
— Знаю, — сказал Лев, и глаза его засветились радостью. — Когда я был в Тальцах, посещал братьев узников, она была там. Я около суток был с нею. Действительно, настоящая христианка, — звезда нашего времени!
— Так вот я имел и имею с ней тесную переписку. Она была у меня на свидании.
— Как это замечательно! — воскликнул Лев, — ты счастливец! Действительно, скольким узникам она оказывает любовь и заботу. По Некрасову: Где горе слышится, Где трудно дышится, Она первая там. Отказавшись от всего личного, она всё отдаёт ближним.
— Так вот, Лев, представь, — продолжал Володя, — мы не видясь никогда, полюбили друг друга.
— Как полюбили? — спросил Лев. — То есть, как все мы любим друг друга?
— Нет, это больше !
— Как это больше? Нет ничего больше Божьей любви!
— Да вот так, мы обменялись фотографиями, она приезжала ко мне на свидание и теперь мы жених и невеста, и скоро, надеюсь, будем муж и жена.
Как громом поражённый, низко опустив голову, сидел на нарах Лев и ничего не говорил. В его жизни, которая шла среди мрака, яркими Звёздами горели лучшие христиане. Среди них Звездой первой величины была Паша. И вот, словно чёрные тучи закрыли всё. «Значит, все ищут своего, — думал он. — Никто не хочет жертвовать собой до конца!» Было страшно тяжело, что тот человек, которого он считал одним из лучших в наши дни, Володя, также ищет своего.
Володя ничего не замечал, он вытащил из кармана записную книжку и начал читать стихотворения, посвящённые Паше.
— Вот послушай, — говорил он, — эта любовь вдохнула в меня дар поэта, — и он декламировал:
Я весь твой всей моей любовью,
Я весь твой всей моей душой,
Я весь твой моей пылкою кровью,
Моим незримым сердцем я твой.
Я весь твой и моими очами,
Тебе ласки мои отдаю,
Я весь твой и моими словами,
Я ласкаю тебя и люблю.
Я весь твой моим тёплым приветом,
Я весь твой всей моей добротой,
Я весь твой, чтобы всяким наветом
Быть любимым тобою одной.
Я весь твой моим каждым вниманьем,
Мои чувства тебе отдаю,
Я весь твой моим редким молчаньем,
Чтоб ты знала обиду мою.
Я весь твой, чем могу и чем смею,
И за жизнь свою жизнь дарю,
В любви только тебя я желаю,
И любовь лишь тебе отдаю.
— Ну как, красиво? — спросил он у Льва.
На его вопрос Лев ничего не ответил, а только грустно, глядя на него, покачал головой и тихо сказал:
