«Устроивший все есть Бог»
Евр. 3, 5
Поле медицинской работы в Самаре было обширное. Но Леву, после того как он на Беломорском канале поработал с хирургом Троицким, больше всего тянула к себе хирургия. Он совсем забыл, что, когда впервые приступил к изучению медицины, он со страхом смотрел на хирургические инструменты и думал быть кем угодно, но только не хирургом. Теперь он был убежден, что именно хирургия помогает самым опасным больным и часто вырывает обреченных из объятий смерти.
Вблизи дома, в котором жил Лева, находилась большая старинная земская больница. Ее деревянные домики (так называемые бараки) утопали в зелени высоких тополей, осокорей. Когда-то она была построена на окраине Самары, за ней были молоканские сады, далее — поле золотистой пшеницы, а к Волге — монастырь, около которого образовался поселок; обыватели дали ему название — «Афон».
Теперь город разросся, на месте бывших молоканских садов возникли улицы с плодовыми насаждениями, а больница оказалась уже в глубине города. Вот туда-то и пошел Лева устраиваться на работу.
С ним побеседовала женщина — главный врач больницы, посмотрела документы и сказала, что может принять его как операционного фельдшера в одно из гнойных отделений. В это время в больнице было два гнойных отделения. Одним заведовал старый самарский врач, пользовавшийся большой популярностью, Тимофеев, другим — Андрей Андреевич Сосновский, который имел большой опыт гнойной хирургии. К нему и направили Леву, предупредив, что он еще будет и «подрабатывать», когда их отделение будет дежурить по неотложной хирургии. Тогда все медработники прирабатывали. Служебные оклады были так низки, что на них совершенно невозможно было прожить.
Андрей Андреевич встретил нового фельдшера приветливо, покрутил усы и поручил перевязочной фельдшерице передать ему весь операционный инструмент, который она временно имела на хранении
Лева с увлечением отдался новой работе. Правда, работать в отделении гнойной хирургии было не так-то приятно. Немало в то время было флегмон, гнойных перитонитов, встречалась также кома (водяной рак у детей). Все это наполняло воздух неприятным запахом гноя. Перевязки требовали терпения как со стороны больного, так и со стороны обслуживающего персонала, но Леве к этому было не привыкать. Ведь в заключении он столько повидал тяжелых гнойных заболеваний, нередко заканчивающихся смертью. При перевязках широко пользовались гипертоническим раствором поваренной соли, растворами марганцовокислого калия, — все это Леве было знакомо.
