- Ну хорошо, - сказал он наконец. - То, что ты хочешь провести роту по кратчайшему пути на Дворцы - это хорошо. Спасибо. Но учти, что на войне мало одной ненависти к фашистам. Надо быть умелым, волевым и отважным бойцом. Учить всему этому у нас времени нет, а подставлять твою голову под пулю мне совесть не позволяет. Поэтому будешь находиться при старшине роты Шевчуке. Он станет тебе и отцом, и командиром, и учителем. Поставьте на все виды довольствия, - вызвав командира роты автоматчиков, приказал он. Будем считать его добровольцем. Автомат выдайте и научите, как обращаться.
Так я вновь оказался рядом с Тарасом Бульбой. Был это замечательный человек, сильный, мудрый и добродушный. Он привел меня в роту, познакомил с товарищами. Сразу же я ощутил особую атмосферу душевности, дружеского участия, заботы. И сейчас, спустя многие годы, с большой теплотой вспоминаю, как сердечно приняли меня в свою семью старшие, более опытные товарищи. Сержант Байло где-то телогрейку достал, Барсуков - шинель, Головачев - валенки. Потом старшина роты выдал мне брезентовый ремень, вещмешок с котелком и сказал:
- За остальное извиняй - нету. Брюки с гимнастеркой обещают привезти, а шапки-ушанки нет, пока походишь в своей.
- У нас, брат, один за всех, а все за одного, - говорил Барсуков, прикрепляя петлицы к шинели. - Ну вот, теперь ты боец Красной Армии. Гордись этим званием!
Потом я повел роту по кратчайшему пути через лес на Дворцы. Еще задолго до населенного пункта мы почуяли запах дыма. Отступая, фашисты взорвали правление нашего колхоза имени "Правды", сожгли 150 жилых домов, в том числе и наш.
Узнав, что немцы драпанули в направлении деревни Каравай, я повел бойцов к опушке леса. Эту дорогу знал хорошо и думал, что напрямую мы опередим фашистов. Вскоре мы догнали их, и завязался бой. Это был мой первый бой, поэтому и запомнился он особо.
Идти надо было лесом по глубокому снегу. Вперед меня не пустили. Командир взвода автоматчиков Воронежский, возглавлявший боевой дозор, только периодически оглядывался на меня, и я жестом показывал, куда идти. Так мы неслышно, вытянувшись в цепочку, стараясь ступать в след впереди идущего, продвигались по вековому лесу. Рядом величественно проплывали, нахлобучив на плечи снежные шубы, красавицы ели. Я начинал уставать. Деревьев уже не замечал, передо мной только покачивалась спина командира взвода, перехваченный ремнями портупеи его полушубок. Позади слышалось дыхание Шевчука.
