Только отплыли от левого берега, как пошел дождь. Он все больше усиливался и усиливался. Течение сносило нас влево.
- Правым греби! Правым больше! - шепотом командовал я саперу-перевозчику.
Плащ-накидку, чтобы не мешала, я не надевал. Дождь усиливался. Чувствую, за воротник уже пробираются первые неприятные струйки. Стало холодно и сыро. Гвардии сержант Смирнов, сидевший с рацией в лодке, начал противно цокать зубами.
- Да уймись ты! - цыкнул на него Лапик. - Ах ты, зануда! - чертыхнулся он. - Конопатили, конопатили... Чего доброго, не доплывем!
- Рассусоливать поздно, нажимай на весла! - прикрикнул вполголоса на него Бодров и сам заработал пехотной лопаткой, стараясь, однако, не издавать шума.
- А вы вычерпывайте воду! - распорядился я, обращаясь к остальным.
- Чем? - спросил Семен.
- А каски для чего?! - подал голос Лапик.
В это время ночную мглу вспороло несколько осветительных ракет. Застучал пулемет. Потом второй, третий... Противник начал вести артиллерийский огонь по берегу и по нашим лодкам: гитлеровцы засекли десант.
- Вперед! Все налегли! Вперед! - командовал я, но все же не в полный голос, безотчетно еще надеясь на то, что нас не видят.
Водяные столбы от разрывов снарядов поднимались то справа, то слева. Прямым попаданием накрыло плот. Из отделения Бондарева уцелел лишь один солдат.
Но спохватились гитлеровцы явно с опозданием. Вскоре днище нашей лодки заскребло по песку. Метрах в пятидесяти темнота была особенно густой остров!
- За мной, на берег! - негромко скомандовал я, а саперу-лодочнику сказал: - Передайте Волкову, что до острова добираемся по воде. Здесь мель.
Воды по колено. Лапик тронул меня за руку:
- Товарищ лейтенант, не поднимайте ноги, а переставляйте их под водой. Так тише...
Сейчас можно только усмехнуться этому совету. Вокруг все грохотало, а мы говорили шепотом и боялись сильных всплесков воды. Виной тому психологическое состояние, огромное нервное напряжение.
Когда наша группа вышла на сухое место и залегла, я сосчитал бойцов: осталось нас только шесть человек. Противник начал понемногу успокаиваться. И все же то впереди, то слева, то справа время от времени вспыхивали огоньки и раздавалась длинная очередь - нервничали пулеметчики врага. Все реже взлетали ракеты. Постепенно утихла артиллерийская канонада, установилась относительная тишина. А она всегда настораживает в такой обстановке. Может, в это время враг готовится к нападению? Может, он давно заприметил лодку, подсчитал, сколько в ней человек, и решил: пусть высаживаются, никуда они не денутся, нападем на них врасплох, а тех, кто не сдастся, уничтожим?..
