Некоторая вольность суждений, этакое показушное фрондерство, присущее в те годы нашей компании, проистекало не от широты нашего политического кругозора и объективных знаний, а были скорее производным от вольнодумства, свойственного иным молодым людям, претендующим на интеллектуальность.
Близкие товарищеские отношения с Юрием Черновым помогли лучше узнать других членов его семьи. Познакомились мы с Львом Ильичом Черновым, приемным отцом братьев, во время его визитов в Брюсов переулок, и с Константином, родным сыном Льва Ильича, четвертым братом Черновых, вернее, первым, если считать по возрасту. Константин иногда заходил к Дмитрию. Нас он замечал лишь постольку, поскольку мы были друзья Юры Чернова. Сам он прошел всю войну в разведроте, был несколько раз ранен, имел много наград, но никогда их не носил. Когда бывал в настроении, рассказывал нам немного о войне, но не о той плакатно-приглаженной, которая представлялась нам по военно-патриотическим книгам, кинофильмам и театральным постановкам, а о той настоящей – тяжелой, грязной и кровавой, через которую он прошел.
В моей памяти навсегда сохранится тот летний день 1956 года, когда Юра Чернов вошел в комнату и бросил на стол какие-то деньги и сдавленно произнес: «Мне сегодня сказали, что теперь я могу не указывать в анкетах, что мой отец был врагом народа».
Нахлынувшие воспоминания заставили меня отклониться от основной темы повествования – моих московских улиц. Хотя должен сказать, что тесные дружеские отношения с Юрием Черновым значительно расширили мои познания в истории Москвы и московских улиц.
Первая профессиональная скульптурная мастерская Юрия Чернова находилась недалеко от дома Пашкова, при слиянии Волхонки и Знаменки (бывшей улицы Фрунзе) на Боровицкой площади, рядом с правительственной трассой, ведущей в Кремль через Боровицкие ворота.
Знаменка – одна из древнейших улиц Москвы – была одной из дорог, соединяющий Кремль с речной переправой через Москву реку у села Дорогомилова, и идущей далее на Можайск и Смоленск. Сегодня Знаменка заканчивается зданием Генштаба (бывшим Александровским юнкерским училищем), выходящим на Арбатскую площадь. На противоположном конце этой улицы, на её левом «берегу», через дорогу от дома Пашкова стояло небольшое строение – одноэтажный деревянный домик, чудом сохранившееся в те годы, учитывая близость правительственной трассы.
Это ветхое строение давно снесено, но в те годы оно служило скульптурной мастерской Суриковского института. Это помещение предоставляли выпускникам-скульпторам этого учебного заведения на 3–4 месяца для подготовки дипломной работы по окончанию института. За то время, которое было Юрию здесь предоставлено, он сделал то, что другой на его месте не сотворил бы и за несколько лет: два десятка этюдов, несколько портретов, ряд набросков скульптурных композиций – и это не считая самой дипломной работы.
