– Я думал… я понял, как тяжело тебе было. Прости, – да так и понес домой.
Застучало сердце. Конечно, она обрадовалась. На секунду кольнуло, правда – зачем уходил? А потом – прошло. Не умела она обижаться. И даже укорила себя: сама хороша. В голове одна работа. А парень переживал.
Март оказался терпким и пряным на вкус, ночи сменяли дни, все чаще он оставался, и, казалось, все теперь устроится, образуется и сложится хорошо.
А он закапризничал вдруг. Заскучал. Звонил каждый час, проверял, обижался, когда она задерживалась на работе. А когда приезжала – не замечал.
– Я готовила сюжет, – объясняла она.
– Сюжет, – усмехался он и выплевывал: – журналистка…
Ей было обидно. Он говорил:
– Не дуйся. Мне, знаешь ли, тоже не просто…
Ревновал. Сидел без заказов, был злой, как черт. Алла крутилась, чтоб выкроить время, но вставала дилемма: работать? или сутками любимого утешать?
Сейчас, на изломе апреля, равновесие было хрупким, как ладожский лед. Она разрывалась на части. Он ведь вернулся? Он же любит? Так зачем делает все, чтоб ее оттолкнуть?..
Вертолет снизился, насколько было возможно. МЧСники откинули дверцу и встали по обе стороны. Алла выскочила было в проход, но один из бойцов задвинул ее обратно. Она прилипла к иллюминатору.
Железная туша зависла надо льдом так, что шасси касалось снежной каши. Винт гнал страшный ветер, несколько рыбаков позли к машине.
Льдина была в поперечнике метров двадцать, истыканная лунками. Вода наплескивалась на тонкие, подтаявшие до прозрачности, края. Ящики, ледорубы и рыба так и валялись на снегу – не до них.
Началась работа, и тут же стало понятно, зачем в рейс взяли таких сильных людей. Один хватал спасенного за руку, другой – за воротник. Единым рывком рыбака втягивали наверх и слажено швыряли в конец салона. Он кубарем летел в хвостовую часть, и устраивался, так, чтоб не попасть под удар летящего следом товарища по несчастью.
Алла малость обалдела от такого обхождения, потом дошло. Каждую минуту съедалось столько горючего, что действовать надо было быстро и без сантиментов. Настоящий конвейер. Рука – рывок – полет – следующий.
Вся операция заняла не больше десяти минут. Спасатели задраили дверцу. Они возвращались на базу.
Камера фиксировала нахохленных рыбаков, расслаблено дремавших спасателей. Сейчас они высадят этих, и полетят искать следующих. И так – пока не стемнеет.
«И сколько жизней спасла бесстрашная журналистка?» – пришла смс. Алла подумала, что нет дела ему до других жизней. Интересует только своя. Просто нечем заняться сейчас, нужен повод для новой обиды.
