Впереди, левее, в лесу послышался какой-то звук, сначала едва слышимый, но постепенно, по мере продвижения обоза, становившийся явственней и сильнее. И когда наконец телега княжича поравнялась с местом, откуда он исходил, мальчик спросил Варяжку:
— Кто это стучит? Дятел?
— Что ты, это, наверно, бортник долбит дупло для новой борти[23].
— Давай поглядим, — попросил княжич.
— Давай, — согласился Варяжко и натянул вожжи, останавливая коней. — Тр-р-р.
За ним встали другие телеги, из своей повозки высунулась Арлогия.
— Почему встали?
— Княжич хочет на бортника посмотреть, княгиня.
— Ну что ж, пусть, — отвечала княгиня, спускаясь на землю. — Мы пока ноги разомнем. Затекли уж.
Дружинники, ехавшие верхами, слезали с коней, разнуздывали их, подпуская к возам с сеном.
Варяжко и Святополк отправились в чащу на стук, несшийся оттуда. Не менее сотни шагов прошли от дороги, когда наконец увидели — не бортника, нет, а следы его работы. Сверху, из кроны высокого дуба, летели на землю щепки.
Княжич с пестуном остановились, пытаясь разглядеть там, вверху, человека, но, видимо, он первый заметил их. Перестал стучать, спросил сверху:
— Чьи будете?
— Это князь вашей земли, Святополк Ярополчич, — громко отвечал бортнику Варяжко. — Вот хочет поглядеть на твой труд.
— A-а, это хорошо, — отвечал бортник. — Я зараз слезу. Покажу.
Из кроны соскользнул по веревке заросший бородатый мужик в черных портах и домотканой рубахе. Поклонился. С любопытством оглядывая мальчика, спросил:
— Что хочет знать князь?
— А все. Вот ты по веревке слез, как она там держится?
— Веревка-то? — Бортник взялся за нее. — Это, государь мой, не веревка. Это лезиво[24] прозывается, оно, вишь, из кожи свито.
— А длинное оно, лезиво?
— Пожалуй, не менее полусотни локтей[25]. И на том конце крючок. Я, значит, подойду к дереву да и закину, крючок-от зацепится за сук, я и полезу по лезиву-то. Потом еще выше кину и опять лезу. Найду подходящее место, закреплю там скамеечку.
— А что это за скамеечка?
— Да дощечка, государь мой, простая дощечка. Сяду на нее. Достану долотья, молоток, пешню и починаю долбить. Дуб, он крепок, ох как крепок. Сосну легче долбить.
— А долго долбить-то?
— С иной бортью и два и три дня провозжаешься.
Святополк подошел, взялся за лезиво, подергал его, словно проверяя, крепко ли оно держится. И вдруг сверху что-то стало падать тяжелое, цепляясь и отскакивая от сучков.
Бортник схватил княжича за плечо, крикнул испуганно:
— Берегись! — и, прижав к себе, отскочил вместе с ним в сторону.
