– Артур, все хорошо? Ты так поздно сегодня… – хрипловатый голос его матери из темноты.
– Да, мам, все нормально, не волнуйся, спи – он стоит еще несколько секунд напротив двери в ее комнату, но она больше ни о чем не спрашивает его. Взгляд ее глаз, устремленный в потолок, чехарда образов прошлого.
Поставив стакан с водой на тумбу, он достает из джинсов пластиковый пакетик с двумя капсулами: их глянцевые оболочки тускло светятся в полумраке, ловя лучи оранжевых электрических ламп с улицы, концентрируя их на себе, и ему кажется, что продолговатые капсулы сияют изнутри так, словно наркотическое вещество, скрытое в них, само стало источником света. Вытряхнув их на ладонь, он еще несколько секунд мешкает, раздумывая, стоит ли глотать их перед сном, но не находит ни одного аргумента против. Испугавшись, что из-за его нерешительности желатин растает от тепла его кожи, он, наконец, закидывает капсулы себе в рот и запивает их водой. Эту смесь, микстуру, Артур пробует впервые, он даже не знает, какие именно химические соединения входят в ее состав, но то, что ему рассказали его друзья, заставляет его почувствовать прилив возбуждения. Неопределенность приятно стимулирует его мозг, его воображение и он ложится в кровать, сняв промокшие в ванной носки и скинув на пол серебристое покрывало, – он полон предвкушением новых впечатлений. Прохлада постельного белья, уличный шум, чертежи теней на потолке… Искаженные проекции предметов, многократно отраженные звуки, синтетическая ткань, сплетенная полностью автоматическим станком.
Он пытается закрыть глаза, но его веки стали прозрачными. Из-под его по-монашески узкой кровати доносятся звуки, похожие на сдавленное хихиканье механических крыс. Мурашки пробегают по коже Артура, стягиваясь к стволу его позвоночника и устремляясь по нему вверх, к его головному мозгу. Он чувствует, что энергия накапливается в его теле, словно в аккумуляторе, приятно пощипывая холодом нервные окончания, искусно вшитые в его неопытную плоть. Он улыбается, осознав комичность своего положения: он лежит ногами к раздвижным, зеркальным дверям большого платяного шкафа, которые вот-вот откроются, приглашая его в свое потустороннее нутро. Смех становится сильнее и Артур понимает, что это смеется он сам, а не бредовые крысы. Все его тело подрагивает от череды мелких спазмов. Продолжая хихикать, он встает с кровати и идет к шкафу. Подойдя вплотную, он останавливается на миг, разглядывая свое отражение. Ему кажется, что он похож на эльфа из детской красочной книги. Сноп соломенных волос на голове, заостренные кверху уши, гладкие голени, чуть оттопыренные трусы. Подросток в зеркале подмигивает ему, отворачивается и убегает в пустоту. «Это был я? Где я теперь?». Свалявшиеся перья внутри его подушки, старой, неудобной, пропахнувшей его потом… Их комки так сложно размять, сколько их не тряси, они всё равно остаются… Но эти перья внутри нужно хорошо взбить перед сном, иначе приснятся кошмары. Так ему говорила мать в раннем детстве. Металлический привкус во рту, забитом пеной, белки закатившихся глаз с красными прожилками. Центральная дверца шкафа резко отъезжает влево, почти как дверь в вагоне метро, с тем же звуком, с тем же запахом сырости и резины, и он, помимо своей воли, делает шаг навстречу тьме. Из-под кровати вслед за ним бегут большие юркие крысы с длинными розовыми хвостами, такими нежными и чувствительными на вид.
