Некрасова Л. День рождения | страница 78

Мака открыла глаза. Голубая лампочка горела в комнате. Мака лежала в кровати под теплым одеялом. Кто-то в белом наклонился над ней.

— Ну вот, очень хорошо. Теперь мы выздоровеем, — сказал кто-то в белом.

Мака приподняла голову. Комната была небольшая. Еще две кровати стояли с двух сторон. С левой стороны сидела женщина, прислонившись к подушкам, с правой кто-то лежал, закрывшись с головой. Почему-то Мака ничего не могла вспомнить, ничего не могла понять.

Кто-то сунул ей под мышку градусник. Кто-то напоил ее из чайника. Кто-то поправил подушку…

«Хорошо», — подумала Мака и заснула.

— Маша! — раздался тихий голос. — Маша!

Мака открыла глаза. Темные усы шевелились над ней. Семен Епифанович стоял, наклонившись над Макой.

— Я пришел тебя проведать. Как ты себя чувствуешь?

Мака чувствовала себя совсем хорошо. Она не могла поднять голову, она не могла шевелить рукой, но было ей так мягко и тепло.

Семен Епифанович ласково улыбнулся.

— Девочка, милая девочка, — сказала Вера Николаевна. Она стояла с другой стороны. Глаза у нее блестели. — Я только на одну минуточку. К тебе еще Лисичка и Ростик. Сейчас они придут.

Вера Николаевна исчезла. У другого конца кровати появились Лисичка и Ростик. Белые большие халаты с длинными рукавами были надеты на них. Лисичка улыбалась.

— Маша, — сказала она, — мы теперь будем приходить тебя проведывать. Надолго нельзя… На минуточку. Вот тебе моя мама прислала. — И Лисичка положила на одеяло хрустящий кулечек.

Ростик протер очки.

— Маша, — сказал он басом, — мы по арифметике уже новое проходим. Ты скорее выздоравливай. Вот тебе. — И он положил с другой стороны красивое яблоко.

Все они исчезли. Слабыми пальцами Мака гладила румяное яблоко. Трогала хрустящий сверток. Потом Мака посмотрела налево. Женщина все так же сидела, прислонившись к подушкам. Она кивнула Маке головой.

— Ну вот, хорошо, что поправилась. А уж мы думали, что помрешь, — и она закашлялась.

— Девочка, а девочка, — раздался голос с правой стороны. Голос был слабый и хриплый. — Приходят к тебе… А ко мне никто не приходит… Нет у меня никого. Плохо мне…

Голос замер. Мака не могла приподняться, чтобы посмотреть на говорившую. Мака молчала.

Дни тянулись медленно. В больнице было тихо. Женщина слева выздоравливала. А та, которая лежала справа, все кашляла и хрипела. Она почти не поднимала голову и все время от света закрывала лицо простыней. Она лежала страшная, вытянувшаяся и тяжело дышала.