Марго нежно гладит рыжий живой комочек.
— Сестренка была рыженькой? — догадываюсь я.
— Катя была золотой.
Сестренка, котенок — эти слова рождают неясные воспоминания. Я уже видел в своем кошмаре маленькую девочку. Она была рядом со мной, когда надвигался самосвал. На ее руках был…
К черту кошмар! Я отгоняю мрачные мысли.
— А мама? Что с ней?
— Мама тоже погибла. А мне повезло. — Марго иронично показывает на то, что осталось от руки. — И вот уже пять лет, как я здесь.
— А я грохнулся об «камаз». Его долго чинили, — пытаюсь шутить я.
— Слышала. — Марго поворачивается ко мне без тени улыбки. — Я помню, как ты появился. По глазам вроде сильный, а по ночам ревел.
— Это было давно!
— Я тоже ревела. Помню, проснусь среди ночи и понимаю, она уже никогда не вырастет.
Мы смотрим друг другу в глаза, не улыбаемся, не моргаем, словно играем в игру «кто кого переглядит». Я поднимаюсь на руках, переношу вес тела вперед и отпускаю коляску. Ноги распрямляются. Марго стоит на моем пути.
— Уйди, — говорю я, стараясь держать равновесие.
— Ты в праве сам набивать шишки, но со мной дело пойдет быстрее. — Она ловко подныривает под мою руку и обнимает за талию. На ее другой, короткой руке примостился котенок. — Давай, Паша.
Круг из двадцати шагов, пройденный за пять минут, стал моим Эверестом.
Звонкий смех девушки катится по коридору, втискивается в стеклянные плафоны, пытаясь превратить их в гулкие колокольчики. С давно немытых светильников даже пыль слетает.
Свернуть было некуда. Преподаватель Денис Голубев отвел хмурый взгляд и прошел мимо смеющейся парочки.
Ну, чем этот урод мог рассмешить девчонку? Он жалкий колясочник, а она телка с упругими ляжками. Неделю назад орбиты их интересов не пересекались, как Венера и Марс, а сейчас Марго помогает Соломе выехать на прогулку. И хохочет, будто это ей в радость.
После неприятного случая в кабинете физиотерапии Дэн избегал смотреть в глаза Соломатину. Он мучился вопросом. Что это было: его микроинсульт или дьявольское колдовство упрямого чертенка? Так или иначе, подросток разрушил его план и победил, а этого нельзя прощать. Иначе даст трещину оточенная система, которую создал он, Денис Голубев! Солому надо унизить и растоптать, чтобы другим не повадно было! Еще раз переломать его упрямое тело. А то инвалид, похоже, умудрился даже встать с кресла. Недаром Валентина Николаевна говорила о каком-то прогрессе у Соломатина. Этого нельзя допустить!
«Всё должно идти так, как задумал я! Пять лет мои планы в этих стенах не давали сбоя».
