— Вы правы, доктор, — улыбнулся Аллейн. — Не тяготит. Рутина иногда заедает, но о скуке тут не может быть и речи. Дело в том, что меня интересуют люди, а убийство ярче, чем что-либо другое, обнажает человеческую натуру. Речь идет об обычных людях, не уголовниках. Каждый сидит запершись в своей скорлупе, а затем неожиданно случается катастрофа. Конечно, большинство убийств — это отвратительные грязные деяния, но там всегда присутствует психологический аспект, связанный с особенностями человеческой личности. Вот что мне интересно, Кертис.
Автомобиль остановился. Четверо сотрудников Скотланд-Ярда деловито вылезли и начали подниматься по ступенькам. Их вид и манеры выдавали профессию.
— Там что-то случилось? — спросил остановившийся на углу точильщик ножей у мальчишки-газетчика.
— Где?
— Да вот в том доме.
Газетчик посмотрел в ту сторону, куда указал точильщик.
— Ух ты, полиция!
— Не просто полиция, — презрительно буркнул точильщик. — Раскрой глаза, парень. Это же сам мастер Аллейн!
— Точно! — воскликнул газетчик. — Как же я его проглядел? У меня газет покупают в два раза больше, когда там есть что-то про Аллейна. Смотри, и фотограф с ним. Это вон тот, у него в сумке фотоаппарат. А тот, что справа, — спец по отпечаткам пальцев. Я их всех знаю.
— Выходит, дело там серьезное, — решил точильщик, — раз Скотланд-Ярд явился.
— Да, убийство, — подтвердил газетчик.
— Ну уж прямо убийство…
— Конечно. А зачем им тогда фотографировать? Не лифтера же. Погоди, я сейчас узнаю.
Мальчишка-газетчик взбежал по ступенькам, выкрикивая:
— «Стандард», сэр! Вечерний выпуск «Стандарда»!
Точильщик задумчиво закурил. Тем временем к дому подъехал второй автомобиль, откуда вылезли четыре констебля.
Газетчик вернулся на свое место на углу.
— Ну и что там? — спросил точильщик.
— Вроде как несчастный случай.
— Что за несчастный случай?
— Какой-то старик повредил глаз в лифте.
— Ну да.
— Ага, — кивнул газетчике видом бывалого человека. — Кажется, при смерти.
— Но пока не умер?
— Пока вроде нет. — Газетчик усмехнулся. — Старика кто-то пришил. Это ясно. Иначе зачем тут столько полицейских, да еще с фотографом?
— Да, конечно.
Точильщик подхватил станок за ручку и двинулся дальше, заунывно выкрикивая:
— Точу ножи, ножницы! Точу ножи, ножницы!
Его голос разносился в вечернем воздухе. Аллейн его слышал, когда нажимал дверной звонок квартиры Лампри.
— У кого нож затупился? Я наточу.
