Вершинин слушал бабку с непроницаемым лицом.
— Так, что старая, получается отец Василий о грехе невестки твоей знает?
— Знает, батюшка, знает, как не знать.
— И получается он, зная это все, в церковную книгу запись внес, что отец у Николки — Егор Лазарев?
— Истинно так батюшка, как в воду ты глядишь, не вру нисколечко, вот крест целую на этом.
— Ладно, старая, иди, куда шла, и смотри мне, если сболтнешь хоть слово кому, мало не покажется, поняла? — сказал Илья Игнатьевич.
— Поняла батюшка барин, поняла, молчать, как кремень буду, — сообщила бабка, продолжая усердно кланяться.
Барин вышел и пошел к себе, а бабка еще осталась в комнате и стоя перед иконой красном углу неслышно молилась за всех родственников живых и мертвых.
Вершинин пока переодевался, велел передать Ефиму, чтобы седлали коней, дескать, надо сегодня в Чугуеве побывать, дело там неотложное имеется.
За завтраком он был необычно напряжен и тревожен, что не преминула отметить про себя Катенька, но промолчала. Мадам Боже, которая обычно присутствовала при чаепитии и постоянно третировала свою воспитанницу ценными указаниями, сегодня отсутствовала. И Катя наслаждалась чувством свободы, когда можно было болтать ногами, фыркать в чашку и заниматься сотней других дел, которые обычно пресекала мадам Боже на корню. Папеньке же эти нарушения этикета были до фонаря, а сегодня и вовсе он не обращал на нее почти никакого внимания.
— Папенька, — не выдержала, наконец, Катя, — что с тобой сегодня, ты как будто меня за столом не видишь.
— Что ты, моя прелесть, очень даже вижу, — рассеянно сказал Вершинин и вновь замолчал.
— Ага, — пробурчала про себя барышня, — заметно, как ты меня видишь. Даже не потрудился сказать пару слов.
— Ну, прости мой свет, — повинился отец, все же заметивший нахмуренное лицо Катеньки, — дело у меня неотложное появилось. Вот его все и думаю. Сейчас уеду я на целый день, так, что не скучай без меня. Мадам Боже слегка приболела, сегодня ее не будет, ты уж сама тут дело себе найди. Погуляй по кленовой аллее, или книжку почитай. Я ведь тебе последнее издание стихов лорда Байрона привез, очень говорят, волнующе для женщин пишет.
Катенька уныло кивнула головой, а Вершинин вышел из-за стола и прошел в вестибюль, где за ним уже бежал слуга, держа наготове верхнюю одежду для верховой езды.
На улице уже крутились на лошадях всадники, застоявшиеся в конюшне лошади, с удовольствием бежали друг за другом.
Вершинин легко вскочил в седло, небрежно откинув ногой скамеечку, подставленную для него денщиком.
