— Наверно оттого, что очень быстро двигался, — пришла к нему догадка.
Мужик тем временем, позвал их в баню. Там, он аккуратно свернул тряпье, которое с себя снял Николка и прибрал в сторону.
— Попрощайся со своим шмотьем парень, видел, какую одежу тебе Фекла Прововна приказали выдать. — сказал он, разворачивая довольно приличные штаны, рубаху, теплый кафтан, и главное сапоги, хоть и ношенные, но с новыми набойками на каблуках, подбитые деревянными гвоздиками. И к ним пара новых портянок.
У Николки сперло дыхание, сапоги! В Чугуеве сапоги были только у попа Василия и Прова Кузьмича, и то Пров Кузьмич надевал их только в церковь, а перед этим долго мазал свиным салом и чистил щеткой. Неужели это ему?
Мужик, который видел волнение парня, снисходительно сказал, — Не радуйся, вон у Лехи поспрошай, за эти сапоги бегать, как Савраске придется. Вот, к примеру, в чем моя работа? Дровец наколоть, баньку протопить, ну мыть, я ее не мою, бабы для энтого дела есть. Главное мне барскую баню по субботам надо, как следует нажарить. А потом меня не слыхать и не видать. И что я опосля делаю, рыбку ловлю али баклуши бью никому не интересно. Вошел в понятие?
А ты, кажный день на виду, посему гонять будут тебя, как сидорову козу. Лехе, пока он не выучил все, что надо, всю задницу березовой кашей отполировали. И тебе тоже самое ждет.
Ладно, хватит трепу, давайте залазьте на полок. Сейчас будет вам Содом и Гоморра, как наш поп в храме говорит.
С этими словами он кинул ковш кипящей воды на раскаленную каменку. Лешка взвизгнул по-поросячьи и кинулся на пол, где улегся, засунув нос между досок пола. Николка хотел последовать за ним, но неожиданно его перестал обжигать пар, а стало тепло и приятно. Он откинулся на бревенчатую стену с торчащим из пазов мхом и закрыл глаза от удовольствия.
— Ха, — раздался голос банщика, — да ты, однако, еще и пар любишь. Ну давай, давай, посиди, пусть тело подышит, пот пустит. А потом скупнемся, и веничек дубовый запарим. Уж ежели, залезли в баньку то надо от нее все блага взять. А не то, что некоторые, — добавил уже потише, — в бане только баб раком ставят, а не про мытье думают.
Лежащий на полу Леха захихикал.
— Что ржешь, — возмутился банщик, — я правду говорю, баня не для энтих дел предназначена.
Через два часа уже в вечерних сумерках оба парня возвращались во флигель, где должен был жить Николка, но вдруг навстречу им выскочила растрепанная Аленка.
— Лешка, ты что делаешь, мы с ног сбились вас искать. Барышня Екатерина Ильинична ругается.
