Она уже начала жалеть, что не поступила именно так.
Сделав глубокий вдох и еще сильнее сжав руки, она внезапно выпалила:
— Я жду ребенка.
Мгновение спустя Никки просияла, возможно, от облегчения, что слова, которые она так долго готовилась произнести, наконец сорвались с языка. Или, возможно, ей казалось, что так уменьшится воздействие ее новости, словно это такая шутка, которая на самом деле шуткой не была, но и не представляла собой такой уж катастрофы.
Это не сработало: лицо отца потемнело, предвещая ужасную бурю, а мать, казалось, покинули все силы. Вообще, они были весьма красивой парой, словно сошедшей с витрины эксклюзивного магазина «Фортнум энд Мейсон»: откровенное совершенство представителей высших слоев общества, которые могут позволить себе все самое лучшее. Правда, очки в черной оправе придавали отцу немного совиный вид, и крючковатый нос лишь усиливал впечатление; но, когда он смеялся (что, надо признать, в последнее время случалось нечасто), его улыбка была отзвуком того Джереми Гранта, каким он был прежде, до того пока не стал чопорным викторианцем и не начал вести себя подобно диктатору по отношению к дочери. Ее мать в свои пятьдесят два (они с отцом ровесники) выглядела прекрасно: вокруг ее аквамариновых глаз не было ни одной морщинки, а в коротких светлых волосах не пробивалась седина — главным образом благодаря безукоризненно выполненному мелированию, в результате чего днем она казалась яркой блондинкой. При росте в метр шестьдесят пять она была чуть выше Никки и все еще могла похвастаться прекрасной фигурой, но то, как она одевалась — в темные платья с белым воротничком, плиссированные юбки и костюмы-двойки, — делало ее, с точки зрения Никки, ужасно старомодной и производило нелепое впечатление.
Впрочем, каждому свое, философски считала Никки, она была готова признать, что в хороший день ее родители вполне могли бы сойти за людей лет сорока пяти или чуть старше.
Но сегодняшний день хорошим назвать было трудно.
— Продолжай, — приказал отец. Его низкий голос походил на мощный прилив, подкатывающий к ее ногам, предупреждая, в какие опасные воды она заплывает.
Она пожала плечами.
— Это все, — сказала она, пытаясь оставаться в приподнятом настроении, но уже чувствуя, что тонет. Никки также заметила, что мать, нахмурившись, смотрит на отца, и не сомневалась: какую бы позицию он сейчас ни занял, она поддержит его. Не то чтобы Никки ожидала чего-то иного, поскольку ее мать
