— Никто не знает, что я еще занимаюсь этим, — после она погладила лошадь по носу, как и он ранее. — Я хотела сказать, родители знают. Они оплачивают счета и прочее. Просто… никто из школы не знает.
— Почему ты держишь это в секрете? — он подошел ближе к фотографии. Лошадь прыгала, а Лэйни прижалась к ее шее. — Это отличный прыжок.
— Да нет. Всего лишь три с половиной фута.
— И ты не боишься упасть? — он оглянулся на нее.
— Иногда, — она слегка пожала плечами, — мне кажется, из-за этого я так и увлекаюсь этим. Не имеет значения, насколько ты хорош, ты никогда полностью не можешь контролировать ситуацию. У лошади есть свой ум. Ты не можешь полностью управлять ею.
— Итак, насколько же ты хороша?
Она встретила его взгляд, и ему понравился тот огонек, что он увидел там.
— Достаточно хороша, — она остановилась, — Когда я была младше, я все время тратила на тренировки. Мы ездили в Нью-Йорк, Девон, Вашингтон, все большие города. Моя мама любит их. Она не может дождаться, так хочет повесить еще одну медаль на стену, чтобы хвастаться потом очередной победой. Ее идеальной дочерью.
Голос Лэйни, как переключатель, переходил от нежного к озлобленному.
— Я ненавижу соревнования, ненавижу давление, я ненавижу, как кто-то, кого я люблю, становится тем, кого моя мама может использовать против меня.
Она напомнила ему огонь в лесу, под контролем всего минуту, а потом боль.
— Но ты до сих пор делаешь это, — сказал он.
— Я не соревнуюсь. Просто катаюсь. У лошадей нет тех забот, что у меня, — ее голос оборвался неожиданно, он смотрел на нее изучающе, ожидая. Но она так ничего и не сказала, она все смотрела на картину, и ее плечи дрожали.
У лошадей нет тех забот, что у нее?
— Ты катаешься после школы? — она не хотела, что бы он и дальше спрашивал ее, это было заметно по ее позе.
Она покачала головой.
— Утром. Если я пройду через лес, то буду на ферме через 10 минут.
— Ты, должно быть, встаешь рано, — они должны были быть в школе в 7:45.
Она пожала плечами.
— Я люблю вставать первой. Так я могу забыть, что кто-то еще существует, и есть всего лишь я и природа.
— Я понимаю, о чем ты, — Габриэль усмехнулся.
Она на него косо посмотрела.
— Да ладно. Я уверена, твой будильник звонит в 7:40.
— Это не так.
Он посмотрел на лошадь опять, трогая следующую в ряду. Это был не первый раз, когда он был у девушки в комнате, но обычно, единственное, что их интересовало, это заткнуть его до того, как родители услышат их. Здесь, наедине с Лэйни, просто разговаривая, он почувствовал более интимную обстановку, чем где-либо ранее с другой девушкой.
