- А компаньон твой где?
- Здесь я! – хрипит из своей комнаты Захар, слышится какая-то возня и он выплывает к нам уже в своём потёртом халате. – Здрасти!
- Здоровей видела, - скривилась тётя Мотя. – Всё пьёте, алканавты?
- Да ладно, - ухмыльнулся здоровяк, почёсывая щетину на щеке. – С кем не бывает?
- Со мной вот не бывает, - с вызовом брякнула хозяйка квартиры. – Я чё зашла, хлопцы? Зашла известить вас, что подымаю плату на полторы тысячи. Со следующего месяца.
- Это что, одиннадцать с половиной косарей? – щёки Захара затрепетали в праведном гневе. – Да ладно!
- Не нравится, валите, - царственно махнула рукой тётя Мотя. – Вон, внизу в подъезде объявление висит, молодая чистоплотная семья снимет жильё. Лучше их, чем вас, котов помойных.
- Да не, всё нравится, - проворчал я, и потопал на кухню, где на холодильнике лежали две пятитысячные купюры, сгрёб их и вручил тётке. – За этот месяц.
- Ну вот, - глаза толстой мегеры подобрели, а дензнаки исчезли в недрах огромной сумки из кожзаменителя. – Могёте, когда хотите, приятно на денежки смотреть. Не то, что в том месяце, насыпали мятых полтинников пол пакета…
- Растём, тёть Моть, - развёл руками Захар. – Бизнес цветёт и пахнет.
- Да, я чую, пахнет, - хмыкнула толстуха и не прощаясь вышла из квартиры. – Проветрить не забудьте.
- Вот блин, - заскрипел зубами компаньон. – Акула капитализма, чтоб ей в печёнках ёкнуло. Съезжать будем, я с собой все трубы заберу, что меняли, с корнями повыдираю.
В этом я с ним солидарен полностью. Тётка совсем обнаглела, уже начала нас оскорблять, не стесняясь в выражениях, хорошо, хоть дверь со своего ключа не открывает, хватает ума стучаться в дверь. Видимо забыла своих прежних квартирантов, трудовых гостей из солнечного Узбекистана.
Тётя Мотя с гастарбайтерами дел ранее не имела, купилась на вежливое общение, плюс их было всего двое. Сдала квартиру и уехала на пару месяцев к сестре в Большую Россию. А когда вернулась, решила зайти, проведать постояльцев. Как она нам рассказывала, зашла в хату и остолбенела. Мало того, что всю жилплощадь нещадно загадили, так в придачу тётка насчитала в ней народа человек пятнадцать, вылитые басмачи с хроники времён Афганской войны. Только было открыла рот по шире, чтобы разразиться проклятиями на головы этих проходимцев, как её слух уловил еле слышные, но загадочные звуки из закрытой комнаты. Вообразив себе самое худшее, а именно каких-нибудь накачанных наркотиками секс-рабынь, Мотя решительно ворвалась в помещение. И встретилась взглядом с самым настоящим живым бараном, привязанным к радиатору батареи отопления. Несчастное животное ещё раз жалобно бэкнуло, а у тётки началась самая настоящая истерика.
