- И для нас приятная неожиданность, - кивнул я.
- Захар, Вася, - у Махоркина аж слёзы на глазах выступили. – Просто пипец! Нет слов.
Он замер на секунду, потом махнул рукой обратился к мужику в костюме:
- Эх! Семён, доставай водку, закусь не забудь. И сходи прогуляйся, посты проверь. Нам с земляками о много поговорить нужно.
Тот исчез на минуту, затем пришёл с огромным подносом, уставленным разными яствами и графином с белой жидкостью. Выложил всё это великолепие на стол и вышел из помещения.
- Прошу к столу, земели! Пока скромно, вечером можно и нормально посидеть.
Взяли стоявшие у стены стулья и подсели к столу. Мэр по хозяйски наполнил рюмки и гаркнул:
- За встречу!
Выпили. Это и вправду оказалась водка, причём отличного качества.
- Я сначала вина местные вёдрами хлебал, - закусив, поведал Махоркин. – Но потом осточертели они мне. Я ж ведь русский человек, мне эта приторная дрянь генетически не положена. Эх, пока водку в этом мире нашёл, чуть с тоски не сдох.
- Так значит вы с Калининграда? – осторожно спросил Захар.
- Да, - тяжело вздохнул Антонович. – На Больничной жил, в 21 доме.
- Неподалёку от «Плазы», знаем, - утвердительно сказал я.
Мэр грустно взглянул на меня и буднично спросил:
- Вы давно здесь?
- Со вчерашнего дня, - Захар невозмутимо взял с тарелки кусок жареного мяса и откусил кусок. – А вы?
- Поняли хоть куда попали? Или Граф не объяснил?
- Граф мёртв, - твёрдо произнёс Морозов. – Мы сами не поняли, как и чего, раз и тут…
- Во блин, - искренне удивился Антон, покачал головой и разлил водку. – И как тогда вам удалось найти портал?
- Долгая история, - пожал плечами я. – А вы, смотрю знаете, что к чему во всех этих перемещениях.
- Ну как сказать, - ещё раз грустно вздохнул мэр, и опрокинул в себя содержимое рюмки. – Тоже долгая история, – он вдруг совершенно серьёзно взглянул на меня. – Я сам всю жизнь, прошлую жизнь, если говорить точнее, проработал слесарем на «Северной» ТЭЦ, что между Горького и Нарвской. Знаете, да? Вот, ремонтировал ПТВНы и ДКВРы, жил как овощ, от зарплаты до аванса, с матерью старушкой. Она у меня больная вся… - Антон с каким-то отчаянием взмахнул рукой. – Балбесом был по молодости, всё гулял… Догулялся, что так и не женился. Всё думал, вся жизнь впереди, как в песне, а тут раз, а на пороге сорок пять лет. Плыл по течению куда-то, не пытаясь барахтаться, ни целей, ни приоритетов. Выпивал, само собой. Ну в один из бесконечных дней сидел я в маленькой рюмочной на автовокзале у Южного жэдэ вокзала.
