И сводился к одному – чего она во мне нашла?
Шикарнейшая женщина, достойная королей. Достойная бессмертных работ великих мастеров кисти и холста, на которые через многие поколения мужчины будут взирать с трепетом и некоторой печалью. Сожалея, что у них нет возможности увидеть её вживую и ощутить вкус сочных губ… Источник вдохновения для поэтов. Та, чей взгляд заставляет сердце ускорять ход, а душу биться в сладких муках.
И я…
Просто Вася Студнев, строитель со стажем, худой и невзрачный тип до недавнего времени поражённый хроническим безденежьем.
- Давай жахнем за любовь, что ли? - поднял кружку Морозов.
Выпили чудесного напитка и зажевали вкуснейшей, как оказалось, консервированной красной рыбой.
- Еда тут просто супер, - с набитым ртом восхитился Андрюха. – Сразу видно натуральное, без химии. Пальчики оближешь, а ведь это только консервы.
- Завтра принесём ещё чего ни будь, - пообещал я ему. – Там много лавок, походим, посмотрим. Вы только пока нас не будет, закройтесь и не выходите. Мало ли кто тут шарится…
- И что нам тут делать? – поджал губы Портнов. – С тоски выть?
- В шкафу порядок наведите, - посоветовал ему Захар. – Вдруг чего путное лежит.
- Смотрели уже, ничего интересного, бумаги какие-то.
Допили бутылку, начали вторую. Но до третьей дело не дошло, крепкий напиток расслабил ноги и душу, совсем как хорошее домашнее вино. Разложили диваны и улеглись – на одном мы с Маркеловой, крепко обнявшись и прижавшись к друг другу, на другом мужики, расположившиеся по краям. Лежали, лениво переговариваясь, пока сон не сморил нас.
С утра перекусили, удивляясь необыкновенно лёгкой голове вопреки ожидаемому похмелью. Распили последнюю бутылку, посидели на дорожку и мы с Морозовым отправились в предрассветные сумерки. В степи опять пасмурно, та же морось и холодный ветер. Лето у местных совсем не радостное, интересно, какая тогда зима? Хотя, у нас в области лето тоже раз на раз не приходится. В этом году жара и пекло, а в прошлом дожди лили не переставая. И у родителей вся картошка сгнила в огороде…
Тьфу ты, мотнул головой и ругнулся на себя. Иду, о всякой ерунде думаю, вместо того, чтобы по сторонам смотреть как следует. Не ровен час, выскочит обратившийся, а я о картошке думу гоняю иду… Окинул быстрым взглядом горизонт – вроде нет никого, лишь вороны орут над головой, да ветер в просторах завывает. Захар тоже идёт задумчивый, кидая время от времени по сторонам мрачные взоры, да поправляя ремень пулемёта.
