— Отчего произошла авария? — спросил Алексей.
— Пока неизвестно, но я думаю, что это не диверсия. Что-то техническое. Отчего все поезда сходят с рельсов: или ось лопнет, или вагонная сцепка оторвется, или шпалы во время ливня подмоет… Могут еще рельсы лопаться от мороза или от старости, но в этом случае это исключено. Пути в идеальном состоянии. Я думаю, что-то с поездом. Металл не выдержал такой скорости. Рано нам еще такие поезда пускать, мы до Германии и Японии не доросли.
— А где раненые? — Алексей хотел среди них поискать своих.
— Тяжелых срочно отправляем в ближайшие больницы, а тех, кто отделался ушибами, осматриваем и пока оставляем здесь. У нас есть автобусы, но их мало и отправка отсюда затруднена. Сейчас главное тяжелые… — Парень затушил окурок о деревянный ящик и покачал головой.
Алексей вдруг вспомнил, как они радовались в тот день, когда Таня сообщила ему, что у них будет ребенок. Они долго ждали этого зачатия, трудились по ночам для его достижения, и наконец оно свершилось. Он вспомнил, как прикладывал ухо к уже большому, мерно колыхающемуся животу и слушал колебания еще не родившейся, но уже живущей своей жизнью доченьки. А она, вздрагивая, толкала его ножками, и от этого он испытывал колоссальную радость. Один раз он так сильно получил от нее в ухо, что долго слышал звон и не мог прийти в себя.
Они с женой ждали, когда наконец в их доме появится крохотное, трепетное, долгожданное, желанное создание, и дождались. Он вспомнил, как провожал жену в роддом, как ждал первого телефонного звонка, первого известия о рождении дочери. Вспомнил, как со страхом впервые в жизни взял ее на руки и абсолютно не знал, что с ней делать. А Анечка плакала и извивалась в руках, как маленький беспомощный, но голосистый червячок. Она описала ему руки, рубаху и брюки, и даже на ботинки попало.
Алексей вспомнил, как они с женой, усталые и сонные, по ночам меняли подгузники, кормили любимую кроху материнским молоком, пеленали и как долго и нежно укачивали ее на руках, пока она не засыпала. Он вспомнил, как они, уставшие от всех этих трудных дней и ночей, ругались по пустякам, даже матерились, но всегда безропотно выполняли свои родительские обязанности. Они безмерно любили друг друга и свою дочь.
А доченька глумилась над ними, изводя криком и капризами. Не хотела есть, пить, не хотела писать и какать в баночку, когда нужно было сдавать анализы в поликлинику.
Алексей вспомнил ее первые молочные зубки, первые шаги и как они умилялись, слыша ее задорный смех, видя ее улыбку и забавные детские движения. Они целовали ее во все места и радовались каждому ее грамму и сантиметру.
