После трагедии Перл Харбора[39] Спайкмен публикует два важных произведения: «Американская стратегия в мировой политике: США и баланс власти» (1942) и «География мира» (1944). В этих работах Спайкмен углубляет и обогащает анализы Маккиндера, оказавшихся в центре размышлений о новой американской геополитике.
Для Спайкмена характерен утилитарный подход, четкое желание выдать наиболее эффективную геополитическую формулу, с помощью которой США могут скорейшим образом добиться «мирового господства». «В мире международной анархии, – писал Спайкмен, – внешняя политика должна иметь своей целью, прежде всего улучшение или, по крайней мере, сохранение силовой позиции государства. Сила, в конечном счете, составляет способность вести успешную войну, и в географии лежат ключик проблемам военной и политической стратегии. Территория государства – это база, с которой оно действует во время войны, и стратегическая позиция, которую оно занимает во время временного перемирия, называемого миром. География является самым фундаментальным фактором во внешней политике государства, потому что этот фактор – самый постоянный. Министры приходят и уходят, умирают даже диктаторы, но цепи гор остаются непоколебимыми»[40].
Н. Спайкмен, внимательно изучивший труды Маккиндера, предложил свой вариант базовой геополитической схемы. Он, в частности, отвергает противопоставление Суши и Моря как основание геополитики. Известно, что Россия и Англия были союзниками в годы Первой мировой войны. Вторая мировая война тоже дала пример союза между морской и сухопутной державами: СССР и США, а также Великобритании. На основе анализа реального политического процесса Н. Спайкмен приходит к выводу о том, что никогда не было простого противостояния земельной и морской сил. Исторически всегда можно было видеть некоторые государства Суши на стороне Великобритании, или другой пример – Великобритания и Россия были вместе в борьбе с гитлеровской Германией.
Н. Спайкмен небезосновательно полагал, что Маккиндер переоценил геополитическое значение heartland. Эта переоценка затрагивала не только актуальное положение сил на карте мира, – в частности, могущество СССР, – но и изначальную историческую схему. Спайкмен считал, что географическая история «внутреннего полумесяца», rimland, «береговых зон», осуществлялась сама по себе, а не под давлением «кочевников Суши», как считал Маккиндер. С его точки зрения, heartland является лишь потенциальным пространством, получающим все культурные импульсы из береговых зон и не несущим в самом себе никакой самостоятельной геополитической миссии или исторического импульса.
