— А то небось дома папа и мама моют за вами тарелки? — допытывался Торопов, когда они сдали ему чистую посуду.
— Нет, — обиделся Василек, — по воскресеньям я сам мою посуду.
— Только по воскресеньям? А ешь-то каждый день?
Василек понял, что сморозил глупость, и, чтобы скрыть растерянность, уставился в иллюминатор.
— Черский! — сказал Миша. Самолет задрожал, подпрыгнул несколько раз и покатился по земле.
— Бежим искать Ксаныча, — зашептал Эдька Васильку. — Самолет стоит пятнадцать минут.
Эдька и Василек бродили по залу аэропорта, заглядывая в лица ожидающих, но не могли найти Ксаныча. Какой-то бородач с подозрением посмотрел на них, когда они подошли к нему во второй раз.
— Кого ищете, мальцы? — спросил он, откладывая в сторону книжку с пестрой обложкой.
— Одного… знакомого, — промямлил Эдька.
Незнакомец стал расспрашивать их, потом посоветовал:
— А вы идите к диспетчеру. Она наверняка знает.
Ребята робко приотворили дверь с табличкой «Диспетчер» и остановились у порога. За столом сидела молодая женщина в голубой форме и разговаривала со телефону.
— А вам что? — она положила трубку.
— Мы Ксаныча ищем. Нашего руководителя. Мы из студии кинохроники. Вот… — и Эдька для убедительности показал кинокамеру.
Глаза у женщины округлились. Она побледнела.
— Неужели… неужели он вернулся? — Она так испугалась, будто увидела за дверью привидение. Ребята тоже испугались и оглянулись. Но сзади никого» не было.
— Где он? — вставая и держась за стол, спросила диспетчер. — Где этот, в берете? Я сейчас все-все скажу ему!
— А мы не знаем, — попятился Эдька. — Мы сами его ищем.
Женщина упала на стул и засмеялась счастливым смехом.
— Ох, как вы напугали меня, мальчики! Значит, его нет?
— Нет, — уныло сказал Эдька. — Мы думали, что он до сих пор здесь сидит.
Женщина рассказала, что человек в берете долго сидел в Черском. Ему ужасно не везло: как только он брал билет на какой-нибудь самолет, погода неожиданно портилась, или самолет совершал где-то вынужденную посадку, или вообще рейс отменяли.
Все это ребята узнали от диспетчера и крепко приуныли. Женщина смягчилась.
— А вы, значит, не дождались своего руководителя и отправились за ним? — спросила она.
— Мы прилетели на ледовом разведчике, — сказал Эдька.
Утром Ленька проснулся от того, что скрипнула дверь.
— Выходи, парок, освобождай совок, — бормотал знакомый голос.
И Ленька сразу вспомнил и вчерашнее путешествие по сопкам, и встречу со старателями, и совок с золотом, и прощание с Ник Палычем, который должен был пойти дальше, в горы. Он звал их с собой, но Ленька наотрез отказался, увидев золото. Здесь он хотел снять лучшие кадры своего фильма.
