Перевел взгляд на женщину за левым столом. Ей лет тридцать пять. Окинув меня живыми, светлыми глазами, сказала:
— Давайте карточку. Что у вас?
«Значит, это врач, та — сестра», — отметил про себя.
— Подойдите ближе. Показывайте.
Шагнул к столу и стал расстегивать… Господи, ну как мне сейчас… ведь он, Боже, он… Даванул косяка на сестру — она натренированно опустила взгляд. Нижняя фрамуга окна открыта, — со смущением поглядел на пеструю столичную толпу. Медленно, нехотя достал кукурузину и опустил вдоль стола, у корня придерживая, а то она неистово стремилась к животу, и, оттянув крайнюю плоть, бесстыдно обнажил набирающих мощь стаю мозолят. Голова кукурузины почти касалась отрывного календаря. Светлые, живые глаза врача округлились, из груди вырвался вздох, похожий на гортанный вскрик — резкий, до боли знакомый, но короткий, — и лицо ее сделалось пунцовым. Симпатяга сестра подняла взгляд и, не краснея, стала разглядывать.
У окна раздалось жужжание, и на голову моей кукурузины спикировала дармоедка-оса, привлеченная запахом меда, — забыл помыть, собираясь в диспансер. Оса лакомилась медом, медработники с трепетом и любопытством хлопали глазами, а я боялся шевельнуться: вдруг оса осерчает и ужалит! В напряжении потерял бдительность и опустил крайнюю плоть. Она медленно поползла, а оса в этот момент, перевалив тонкую талию через красивый ободок, стала собирать мед с мозолят. Господи Боже мой! Мгновение, другое — и плоть накрыла обнаглевшую осу, она оказалась в силках головы моей кукурузины! Изнутри, атакуя что есть мочи, оса старалась вырваться из ловушки, но не могла и, рассвирепев, больно ужалила меня в самое сердце! Поперхнулся болью и потому не закричал, а, отступив от стола, отвернулся и раскрыл обмякшую ловушку. Контуженная оса, взлетев, медленно потянула к окну между смеющихся женщин и вылетела в открытую фрамугу.
Смущенный, испуганный, стоял посреди кабинета с расстегнутыми штанами, а атакованная жестокой осой кукурузина, свернувшись, чуть не рыдала от боли, прячась между моих ног.
Врач сквозь смех все же выдавила:
— Не уходите, продолжим осмотр…
Заметив шевелящееся жало, вытащила пинцетом и прошептала:
— Поднимите рубашку.
Осмотрела незагорелый живот.
— Сейчас сдайте кровь в кабинете напротив и приходите послезавтра в это же время.
Зачембаривая рубашку, усмехнулся:
— Почти как в анекдоте…
Женщины посмотрели вопросительно.
— Ну, укусила оса или пчела одного туда же, его жена с ним к врачу, говорит: «Боль уберите, опухоль оставьте!»
