Торговец и его спутники вместе сошли по лестнице и расстались, пообещав увидеться позже.
Зная, что разные там партнеры, покупатели и поставщики приближаются к нему, Чин—Чу попытался временно отложить встречу. На сегодняшнем вечере присутствовала особа, обладающая достаточной властью, чтобы влиять на императора, и поэтому следовало с ней познакомиться.
Такие связи были необходимы для процветания «Чин—Чу Энтерпрайзес», а главное, для продолжения довольно хрупкого союза, который пытался противостоять императору в минуты помрачения. Минуты, которые случались все чаще и чаще.
Бормоча нескончаемые «здравствуйте», «извините» и «как поживаете», торговец пробирался через зал. Воздух благоухал дорогими духами, одеколоном и ароматическими веществами. Целью Чин—Чу была группа людей, которые почему–то всегда собирались возле самого большого бара.
Это были мужчины и женщины из Императорских Вооруженных Сил, сегодня вечером в штатском, но без труда узнаваемые по выправке, жаргону и склонности образовывать компании по войсковой принадлежности.
Здесь были представители военно–космического флота, известные своим шумным бахвальством, космические пехотинцы, прозаически наряженные в древнюю военную форму, и Легион, стоящий спина к спине, как будто осажденный другими силами.
Но то были функционеры не самого высокого ранга, генералы, адмиралы, капитаны и полковники, интригующие ради положения и устраивающие менее светские приемы.
Их начальство, группа, которая прежде всего интересовала Чин—Чу, состояла из высокопоставленных мужчин и женщин, которые понимали, каково иметь дело с императорскими причудами, скудным бюджетом и продажными чиновниками. Поэтому он устремился к ним, уверенный, что если где и можно найти генерала Легиона Марианну Мосби, то именно здесь, среди равных ей. И он не разочаровался. Военные crème de la crème [6]* стояли особняком, повернувшись лицом друг к другу, огражденные рвом пустого пространства.
Адмирал Паула Сколари, глава военно–космических сил, высокая, угловатая и довольно угрюмая женщина, была одета в средневековые латы. Такой костюм очень подходил тому, кто живет в постоянном страхе перед императором, двором и, как подозревал Чин—Чу, перед самим собой.
Генерал Отис Уортингтон, командир космической пехоты, стоял справа от нее в одной набедренной повязке, сандалиях на шнуровке и с мечом. Его тренированное тело бугрилось от мускулов и сдерживаемой силы. У него была черная кожа, яркие пытливые глаза и приятный смех. Великолепный офицер, Уортингтон ненавидел политику и уступил Сколари больше власти, чем следовало.
