…Всё это я и рассказала сегодня спящему Андерсену. Я уже привыкла, что он почти не реагирует на мои рассказы, но вижу, что они ему по крайней мере не мешают.
Высказавшись таким образом, я решила последовать совету «коновала Петрова», — так я теперь мысленно окрестила равнодушного ветеринара, — и помолиться «своему» Богу, потому что больше мне ничего и не оставалось. Кстати, я вспомнила слова из Библии: «Блажен, кто и скоты милует», — то есть, счастлив тот, кто и животных жалеет. Вспомнила я и о тех святых, которым испокон веков народ молился за свою домашнюю скотину: Фрола и Лавра, Георгия Победоносца и многих иных. Люди просили у них помощи, если заболела единственная кормилица-корова, захромала лошадь, — да мало ли, что…
В общем, если здесь, на земле, ветеринар Петров оставил нас с Андерсеном на произвол судьбы, то там, на небе, нас всё-таки пожалели: вскоре Андерсен впервые смог приподнять голову, (раньше у него не хватало сил даже на такое движение) и глазами, почти столь же ясными, как прежде, посмотрел на меня. Это был хороший знак, но тревога не оставляла меня: я знала, что курс уколов нужно продолжать без перерыва.
Мне так и не удалось толком выспаться в эту ночь. Всё следующее утро я бродила по лавке, словно в тумане, и вместо того, чтобы попытаться хоть что-нибудь предпринять, непрестанно думала о пропущенных уколах. А в двенадцать часов в лавку собственной персоной заявился ветеринар Петров. Вместо обычного краткого приветствия я только вопросительно взглянула на него. Он сухо поздоровался и, достав из сумки шприцы и ампулы, молча принялся делать Андерсену уколы.
Я стояла и молча смотрела на ветеринара. Голова у меня немного кружилась, а в ушах тихонько звенело. Я всё не могла сообразить, как мне к нему обратиться, что сказать, о чём спросить… Закончив процедуры, ветеринар Петров вытер салфеткой руки, собрал свой саквояж и угрюмо произнес:
— Бесплатно! Мне надо идти. Зайду ещё раз в четыре часа.
Он быстро повернулся, открыл дверь и вышел. Я успела только открыть рот, да так и простояла с открытым ртом несколько полновесных минут. Наверное, я и дальше бы стояла в этой нелепой позе, но тут в дверь вошёл знакомый пенсионер, любитель марок. Его появление и вывело меня из оцепенения. Кстати, пенсионер обрадовался мне: он решил, что я увидела его из окна и вышла навстречу постоянному покупателю. Я с удовольствием подтвердила его остроумную догадку.
