— Спасибо, Люба! Благодаря Андерсену я не зря прожил эту неделю, — ещё раз поблагодарил он.
«Я тоже, кажется, не зря прожила эту неделю», — подумала я. И Андерсен, и баба Люба, и я, — мы все, по-моему, не зря прожили эту неделю.
— Да, чуть не забыл, ведь вам моя соседка баба Люба привет просила передать, — словно прочитав мои мысли, вспомнил он.
— И ей привет передайте, — радостно ответила я.
— Всё, ухожу, — сказал Пётр Иванович, опуская кота с рук на пол.
— Да, чуть не забыл, я же у вас в прошлый раз паспорт оставил, — поворачивая ручку двери, вспомнил Пётр Иванович.
Я тоже, признаюсь, совсем забыла о маленькой книжке в серой обложке.
— Хорошего путешествия, — пожелала я ему, отдавая паспорт.
— Я обязательно навещу Андерсена когда-нибудь. Обязательно, — сказал он, покачав головой.
— Будем рады, — вежливо ответила я.
— Ведь он… ещё совсем не старый кот? — вдруг, словно подумав о чём-то грустном, быстро спросил он.
— Нет, конечно, — убеждённо сказала я. — И потом, у него ещё очень много дел, — добавила я, вспомнив слова старушки, бывшей хозяйки Андерсена.
Пётр Иванович ушёл, Андерсен проводил его до самой двери. Подойдя к столу, я заметила, что на нём, как будто что-то изменилось. «Паспорта в серой обложке больше нет», — с облегчением поняла я.
«Вот и июнь заканчивается», — подумала я. Потом подошла к настенному календарю с цветами и перевернула страницу. Вместо незабудок в маленькой стеклянной вазе, со страницы календаря на меня смотрела затейливая гортензия в керамическом горшочке.
Андерсен внимательно следил за моими действиями.
— А поехали со мной вместе на дачу!.. — неожиданно предложила я ему.
Андерсен вопросительно посмотрел на меня. Я достала из тумбочки тот самый небольшой матерчатый саквояж, в котором благообразная старушка Мария Ивановна когда-то принесла Андерсена. Взяв тряпочку, я протерла саквояж. Потом, машинально открыв его, заглянула внутрь. В нём, конечно же, было пусто. Я поставила на стол открытый саквояж и сказала:
— Правда, поедем!.. Я тебя с папой познакомлю, он очень любит котов, — здесь я нисколько не соврала.
Андерсен, не двигаясь с места, лишь тихонько пошевелил ушами.
— А там мышей очень, очень много! — осенило меня.
Андерсен медленно поднялся с пола и, запрыгнув на стол, залез в саквояж. Ответ, кажется, был ясен: мы едем на дачу вместе!
— Ну вот, июнь почти и закончился, — сказала я Андерсену, собираясь. — Осталось всего два месяца лета.
Андерсен только тихо мурлыкал в саквояже, по-моему, он собирался немного вздремнуть.
