Люська Шлезвиг-Гольштинская обернулась к оператору.
— Гоша, конец! Закругляемся. В студии доработаем, добавим героики.
Телевизионщики забегали, сворачивая шнуры и складывая треноги.
— Э-э, простите! — угодливо хихикая, Яанус приблизился к Люське. — Когда передача выйдет в эфир?
— Первый раз через три часа. Потом в вечерних новостях. Да, чуть не забыла! Какой вес обнаруженного кокаина?
— Какой вес? — рявкнул Ольгерд Юльевич, повернувшись к Хамасюку.
— Какой вес? — Хамасюк бросился к Красоте.
— Вам ли не знать? — съязвил Красота. — Вы же в оперативных штабах штаны просиживали!
— Не хамите, инспектор! — прошипел Хамасюк. — Так какой вес?
— Сто шесть килограмм, — Красота нагло улыбнулся и демонстративно засунул в рот сигарету. — Заяц, дай прикурить!
— Три килограмма триста четырнадцать грамм, — сжалился над Хамасюком Макарский.
— М-да, — понимающе промычала Люська. — Ладно, мальчики, адье!..
Весь день Никита Антонович Хамасюк провёл словно во сне. Картины прекрасного будущего, одна ярче другой, с калейдоскопической быстротой мелькали перед глазами. Вот его переводят в управление. На погоны падают полковничьи звёзды, на груди золотится правительственная награда. А вот он в лучшем ресторане Краснобубенска — «Мамином Дворе». Он дьявольски элегантен и расточителен. Рядом за столом ослепительная Сивилла Шлезвиг-Гольштинская. Она гладит его пухлую ручонку своей шикарной рукой и приговаривает:
— Мой герой! Моя гордость! Гроза наркомафии! Я слышала, колумбийские наркобароны пугают твоим именем своих детей!
Затем опять же пресса! Одна за другой выходят статьи: «Никита Хамасюк наносит очередной удар наркокартелям!», «Никита Хамасюк обещает — ни один грамм наркотиков больше не попадёт в Россию!», «Сходняк российских воров в законе постановил — пора сворачивать все дела и уезжать за границу!», «Искоренить преступность возможно, считает глава Федеральной таможенной службы РФ Никита Хамасюк».
Немного портила настроение Никите Антоновичу мысль о том, что кокаин обнаружил всё-таки не он, а никчемный инспекторишка пассажирского отдела. Однако он гнал прочь от себя тугу печаль. По бумаге, вовремя оформленной по всем правилам, главным действующим лицом небывалого для Краснобубенской таможни задержания числился именно Никита Антонович. А против бумаги не попрёшь! Бумага — это… того! Факт!
Хамасюк бесцельно бродил по своему кабинету в административном здании таможни, когда в дверь загрохотали чьи-то требовательные кулаки.
