У меня не было уверенности в том, что обнаруженная коса — аэродром станции Котельного. Искать же его в таких тяжелых условиях было немыслимо. Пришлось повторить заход, но на меньшей высоте. Увидав плоскую косу, я убавил газ и благополучно приземлился на неизвестной лагуне. Вскоре обнаружились следы лыж другого самолета.
Подрулив по следу, мы нашли самолет Алексеева.
Опальных мешков и палаток на семьдесят девять пассажиров и для экипажей двух самолетов не хватало. К счастью, на косе валялся плавник. Загорелись костры. Несмотря на далеко не блестящее положение, все были хорошо настроены: ноги стояли на твердой земле.
Через час связь была восстановлена, и, получив радиопеленги, мы определили, что находимся в 13 милях к северо-востоку от полярной станции.
Через три часа прибыла собачья упряжка с каюром Николаем Гороховым. У самолетов осталось по десять человек, остальные пешком пошли на зимовку.
Наш лагерь почти опустел. Я спал в такой же палатке, в какой год назад жила наша экспедиция на Северном полюсе. Меня разбудил голос старшего механика В. О. Чечина:
— Егорыч, вставай! Погода улучшилась. Туман разрывает сильным ветром. Мы уже греем моторы.
Я быстро оделся и побежал к самолету. Через несколько минут мы приземлились у большого костра у станции на острове Котельный.
28 апреля мы покинули гостеприимную зимовку и благополучно доставили в бухту Тикси наш драгоценный груз. На материк были переброшены последние семьдесят девять человек с дрейфующих ледоколов «Садко», «Седов» и «Малыгин».
М.И. ШЕВЕЛЕВ, Герой Советского Союза
ПУТЕВКА В ЖИЗНЬ
Летом 1938 года была предпринята попытка вывести ледокол «Седов» и зазимовавшие вместе с ним в северной части моря Лаптевых корабли «Малыгин» и «Садко». К ним на выручку был послан ледокол «Ермак».
Дули южные штормовые ветры. Корабли всё дальше уходили на север. Когда мы на «Ермаке», пробившись сквозь тяжелые льды, достигли кораблей, они были на 83°04’ северной широты. Нас разъединял пояс тяжелых льдов. В тумане, по узким разводьям, с трудом, но все дальше проникал «Ермак» на север. Порою казалось, что дальше идти невозможно. Но ледокол продолжал неутомимо долбить тяжелые поля.
27 августа мы остановились. Дальше идти было невозможно. Впереди лежали невзломанные многомильные поля двух-трехметрового льда. Но в этот момент природа, до тех пор нам противодействовавшая, как будто решила нас приободрить. Туман, целую неделю лежавший вокруг «Ермака» густой пеленой, вдруг приподнялся и открыл на горизонте три еле видные черточки. Это во льдах стояли корабли.
