А кто такие все эти Варенухи и Лиходеевы? Бесы, мелкие бесы советской системы (которые, впрочем, водятся и в любой другой системе – не обязательно советской). А Берлиоз и Латунский? Это ведь ещё и представители чего? хоть и литературной, но… власти!
Но Быков начинает вдруг кричать о расправах – а с кем вообще-то расправились на страницах романа? Да в принципе ни с кем: не считать же расправой взятие под стражу взяточника-управдома или телепортирование Стёпы Лиходеева! Да и с Берлиозом никто ведь не расправлялся – он ведь сам угодил под трамвай, не так ли? Так отчего же так хлопочет Быков? Не оттого ли, что чувствует внутреннее родство с этими персонажами?
Итак, что видит Быков и что есть на самом деле?
Быков видит власть свирепствующую и расправляющуюся, к которой якобы взывает Булгаков; в реальности же Михаил Афанасьевич посредством Воланда совершает не что иное как обряд экзорцизма – изгнание бесов. О том, какой силой производится оное, говорится в главе 12-й Евангелия от Матфея: «если сатана сатану изгоняет, то он разделился сам с собою: как же устоит царство его?» – и далее: «или признайте дерево хорошим и плод его хорошим; или признайте дерево худым и плод его худым, ибо дерево познаётся по плоду. Порождения ехиднины! как вы можете говорить доброе, будучи злы? Ибо от избытка сердца говорят уста. Добрый человек из доброго сокровища выносит доброе, а злой человек из злого сокровища выносит злое…»
Что же выносит Быков? То, что власть есть зло? Но что он предлагает взамен?
Он либо недоговаривает, либо неспособен понять простого – что значит безвластие, отсутствие власти? Вот нынешняя «путинская» Россия в его разумении представляет собой именно ту власть, которая зло (в которой процветает якобы культ беспредельщины и вседозволенности), – тогда возникает вопрос: а недавняя ельцинская Россия что собой представляла? Никак отсутствие власти?
В какой-то мере – да, а именно, развал верховной государственной власти. Но когда слабо государство, в силу вступает другая власть. И вот эту другую власть г-н Быков упорно старается не замечать. Как, впрочем, и его собратья по либеральному лагерю, для которых свет клином на России сошёлся. Мир сей ограничивается исключительно Россией, и князь мира сего видится им только здесь. Такое впечатление, что кроме как в лице Сталина и Путина иной власти они себе и представить не могут.
А что если им – и всем, кто, развесив уши, их слушает – попробовать расширить собственное миропонимание и посмотреть внимательно, ну, скажем, «Банды Нью-Йорка» (фильм Мартина Скорсезе 2002 г.)? Может, тогда окоём мира сего в их понимании расширится – а там, глядишь, схлынет наконец антироссийский морок?
