Никто не был в безопасности.
Кейн потерял аппетит. Он не мог больше спать. Малейший шум заставлял хвататься за оружие.
Когда-то, он играючи справлялся с ударами, которые подкидывала жизнь. Когда-то, он был добрым, хорошим парнем. Теперь не будет больше игр. Сейчас, он стал бушующим быком, временами слишком сильным, чтобы обуздать. Каждая ошибка незамедлительно наказывалась… никто больше не решит, что он слишком слаб, чтобы вновь бросить вызов.
Разгромленная комната стала тому доказательством.
Кейн намылился, ополоснулся и вытерся полотенцем, каждое действие твёрдое, вынужденное. Стоя перед зеркалом, он исследовал свое затуманенное отражение. Бледная кожа. С темных волос стекала вода на плечи и грудь. Из-за потери веса, щёки выглядели сильно впалыми.
Губы сжаты в тонкую линию, как будто никогда не знали улыбки.
Возможно, так и было. Каждое воспоминание, что сопровождалось весельем, казалось, больше не принадлежало ему. Все хорошее происходило с кем-то другим.
Конечно.
Зло в нем? Глаза больше не были смесью коричневого и зеленого. Они стали комбинацией коричневого, зеленого – и красного. Красный – цвет демона.
Ощущение отвращения возросло. Бедствие пытался взять контроль над Кейном. И демон действительно преуспел, нашептывая воспоминания о том, что случилось в пещере.
Рука тут… рот там… так беспомощен…
Каким грязным сейчас был Кейн? Каким испорченным?
Кнут вокруг твоих ног. Кинжал вдоль твоих ребер.
Насколько разрушенным он был?
Горячее дыхание на твоей раненной коже… поцелуи… языки…
Борясь за дыхание, Кейн распластал руки на краю раковины. Едва ли его заботило, что фарфор треснул. Он хотел вырвать Бедствие из своей груди, и задушить существо голыми руками.
Да. Именно так умрет его мучитель.
Скоро.
Если бы он мог восстановить свой разум, хотя бы немного, он мог бы придумать способ как это осуществить. Но каждый раз, когда он не страдал от мучительных воспоминаний, его терзали мысли о девушке из мотеля. Фея. Кейн хотел, чтобы она снова прикоснулась к нему. Он напрягся. Выругался.
Он жаждал.
Кейн вспоминал её лицо светившиеся обожанием, когда девушка смотрела на него, словно он особенный. Взгляд, который он так и не понял… но хотел испытать снова.
Он повторял глупые слова, которые она говорила ему.
Я никогда не лгу… за исключением тех редких случаев, когда действительно солгала, но непреднамеренно, и прямо сейчас, определенно говорю правду, обещаю.
Ты весишь, словно, десять тысяч фунтов. Но это великолепные фунты.
