Его взгляд встретился с её, и она ответила сладчайшей из улыбок. Улыбка, которая говорила, все будет хорошо, я обещаю.
Ярость накалялась вплоть до кипения.
Это. Быстро.
Как она это сделала?
Её лицо светилось, что делая девушку еще красивее. У нее были самые длинные ресницы, которые он когда-либо видел. Высокие острые скулы, совершенный изгиб носа и губы в форме сердечка. Маленькая ямочка на подбородке.
Она походила на маленькую куколку, и пахла розмарином и мятой – свежевыпеченным хлебом в паре с послеобеденной мятной жвачкой. Другими словами, домом.
Моя.
Никогда, отрезал демон, и земля начала сотрясаться.
Глупый демон. Как и каждое живое создание, Бедствие испытывал голод. Но в отличие от остальных, его любимой едой были страх и разрушение. Таким образом, когда он тосковал по пище – или просто хотел десерта – демон призывал какую-нибудь катастрофу на Кейна, и тех, кто находился вокруг него.
Иногда беды были незначительными. Замкнет лампочку, или пол проломится под ногами. Чаще всего, несчастья случались большими. Ветка свалится с дерева. Машины столкнутся. Здания начнут рушиться.
Ненависть царапнулась в его груди. В один день, я освобожусь от тебя. В один день, я уничтожу тебя.
Тряска прекратилась, и демон ликующе засмеялся. Я часть тебя. Невозможно избавиться от меня. Никогда.
Кейн ударил кулаком об пол. Очень давно, Греки сказали ему, что только смерть разделит их с демоном… его смерть… но Бедствие будет жить вечно. Возможно, это правда.
Возможно, нет. Греки славились своей ложью. Во всяком случае, Кейн не рискнет умереть. Он был достаточно взвинчен, чтобы желать стать свидетелем поражения Бедствия, и совершенно холоден, чтобы хотеть стать тем единственным, кто нанесет последний удар.
Должен быть способ осуществить оба.
– … правда? Да? – произнесла девушка.
Ее ритмичный голос вернул его к реальности.
– Мм, Кейн, – потребовал Сабин. – Ты пообещал ей это сделать?
Девушка, должно быть, обращалась к нему, и он мог представить, что она сказала. Он тряхнул головой, шея ещё слишком слаба, чтобы поддержать движение.
– Нет. Не обещал.
– Но… но… наверно он повредил память. – Ее взгляд метнулся к Страйдеру, лазурь затопила радужку, превращаясь в океан гнева. – Что на счет тебя? Ты выполнишь свою часть сделки?
– Я? – Страйдер ударил себя в грудь.
– Да, ты.
– И какого же ты хочешь от меня продолжения, хмм?
Яростная дрожь охватила ее, но она ответила:
– Я хочу… я хочу, чтобы ты взял свой кинжал и… ударил мне в сердце.
