— Полагаю, моих собачек ты не боишься. Так?
— Я люблю животных, гере.
— Приятно встретить единомышленника. — Барон продолжал улыбаться. Лоб на лысой голове покрылся многочисленными глубокими складками, а от рождения выпученные глаза еще более добавили ему сходства с жабой.
Ловец не стал заострять внимание на выразительной внешности гостеприимного хозяина и посмотрел в окно. Впервые он имел возможность увидеть с высоты местность, где находился.
Как он и предполагал, его увезли недалеко, — Вострава блестела между лесистых холмов.
В случае побега ни в коем случае нельзя бежать в сторону реки. Логика проста. На реке ходят патрульные корабли жандармерии, караваны купцов, словом, там можно сдаться властям, которые защитят. Естественно, надо бежать в сторону противоположную, где, наверняка, искать не будут.
— Не бойся, лекарь. Я и так тебя отпущу. — Барон угадал мысли Ловца. — И твоего ненормального друга тоже.
Именно угадал, потому что Ловец за долю секунды смог просмотреть его мысли и понять намерения. Глубоко заглянуть не получилось, но достаточно, чтобы понять, что рыцарю нужна помощь.
— Я и не боюсь.
— Это правильно. Тем более, что королевский розыск тебя здесь не достанет, а я не выдам.
— Если я сделаю… — Ловец многозначительно замолчал, ожидая, что за него продолжит хозяин замка.
— Там, — барон указал рукой в сторону прикрытой пологом двери. — Там лежит мой сын. Я хочу, чтобы ты его осмотрел.
— Почему я?
— Почему не ты?
— Вы правы, гере.
— Его смотрели многие лекари, — продолжил барон, какбудто не заметив маленькой перепалки. — Не скрою, что многие из них хотели отделаться невразумительными фразами… Мне пришлось вразумлять их предложением поучиться летать.
— Были успехи?
— Нет. Летать так никто и не научился. — Выражение лица барона неожиданно оказалось серьезным. — И лекари к нам перестали ходить.
— Зачем же им ходить, вы сами их возите. — Ловец не удержался от сарказма, хотя угроза барона произвела на него должное впечатление.
Хозяин дома на колкость не прореагировал. Он сидел, отвернувшись всем корпусом к окну, и, казалось, рассуждал сам с собой:
— Не боишься, значит. Все-таки интересный ты человек… С одной стороны, я знаю, чувствую, что ты никакой не лекарь — тебе бы ко мне в дружину пойти да с дриадами воевать. Здесь самое место таким… А ты над книжками корпишь.
— Каждому свое, гере.
— Ты прав, лекарь. Одно только понять не могу. Что с твоим ненормальным приятелем? С ним тоже все в порядке, как и с тобой?
