В 1896 году Л. Н. Толстого, как «одного из выдающихся русских трезвенников», избрали почетным членом Первого Московского общества трезвости, однако в 1901 году, после отлучения его святейшим синодом от церкви, он был из общества исключен. Это вызвало справедливое возмущение всей передовой русской общественности и отечественных врачей. Доктор Н. И. Григорьев, выступая на заседании «Русского общества охранения народного здравия», сказал, что Московское общество трезвости этим актом «навсегда покрыло себя позором».
Несмотря на все попытки покончить с пьянством и даже проведение в 1909 году Первого Всероссийского съезда по борьбе с пьянством, деятельность общества трезвости в дореволюционной России не принесла каких-либо ощутимых результатов.
Тот же В. Я. Канель замечал: «О наших обществах трезвости ничего не слыхать; не умеют они к себе привлекать внимание и прозябают вместо того, чтобы жить, являясь немыми и равнодушными свидетелями народного пьянства».
Анализируя деятельность обществ трезвости прошлого, можно со всей ответственностью утверждать, что основная причина их неудач лежала в непонимании истинных, социальных корней пьянства, а также в нежелании правительств оказать реальную помощь движению за трезвость. Предоставленные самим себе, не поддержанные действенной системой государственных антиалкогольных мероприятий, общества трезвости не смогли отвлечь народ от пьянства; деятельность их постепенно была свернута.
Каково было отношение к пьянству в годы гражданской войны и первых пятилеток?
В интервью журналу «Трезвость и культура» старый большевик и общественный деятель Владислав Петрович Тыдман, прошедший славный боевой путь от красноармейца до батальонного, полкового и дивизионного комиссара и члена армейских революционных военных трибуналов, вспоминал: «…Наш добровольческий отряд сразу бросили в бой. Глубокой ночью мы выскочили из вагонов и пошли в атаку против почти невидимого противника. И кайзеровские вояки из пятой запасной дивизии германской армии, превосходно вооруженной и вымуштрованной… не выдержали штыкового удара немногочисленных добровольцев рождавшейся в тех боях Красной Армии. Вильгельмовские генералы щедро напоили перед сражением своих солдат и офицеров шнапсом и пивом, но алкогольная «накачка» так же не помогла им, как и их оружие, и солдафонская муштра, и механическая дисциплина. Голодные, плохо обмундированные, но абсолютно трезвые и охваченные единым патриотическим порывом и революционным энтузиазмом красноармейцы остановили врагов и обратили их в бегство.
