— Ты — убийца… — прошептала девочка, и глаза закатились, а затем провалились внутрь, оставив две впадины, в которых стояли лужицы зеленоватой речной воды.
И все кончилось. Красивая девушка с вьющимися каштановыми волосами рыдала, стоя на коленях рядом с трупом утонувшего ребенка. Из проеденной в животе утопленницы дыры выползла аспидно-черная змея и, не обращая внимания на девушку, направилась к воде.
Это было последнее, что видела в своей жизни Таня. В знак расплаты за убийство, которого она еще не успела совершить, она вырвала себе глаза.
Рация в нагрудном кармане взвыла так, что Виктора даже передернуло. Противные звуки. Единственное, с чем, из опыта, это ассоциировалось, — с трением мела по стеклянной классной доске в кабинете географии. Как же давно это было, господи… Но звуки были похожи, от них у Виктора сразу вставали дыбом волосы даже на предплечьях, ныли зубы, и по телу ледяной волной пробегал озноб. В своих ощущениях Виктор был не одинок, схожие чувства испытали почти все игроки из команды «Айзенгард», дружно марширующие к своему лагерю. Почти — потому что шагавший последним рыцарь, в миру — третьекурсник медицинского Глеб, уже ничего чувствовать не мог.
…После встречи с Вениамином Григорьевичем Глеб не стал обгонять отряд, чтобы занять свое законное место во главе, защищая короля. Он шел последним, радовался жизни и не помышлял ни о чем плохом. Немного портила настроение собирающаяся, похоже, вернуться жара. В доспехах на солнышке Глеб через несколько минут начинал чувствовать себя не хуже, чем в бане. Была даже крамольная мысль — вставить в доспехи пару компьютерных кулеров и аккумулятор для того, чтобы создать циркуляцию воздуха, но, по зрелом размышлении, Глеб не стал этого делать. В конце концов, средневековые рыцари и слов-то таких не знали, но ведь сражались же как-то. Кроме того, надетая под доспехи одежда, призванная смягчить наносимые по латам удары и предохранить кожу от стирания металлом, все равно свела бы на нет все технические ухищрения.
Доспехи Глеб сделал собственноручно. Работал он на вагоностроительном заводе и при такой технической базе смог развернуться от души. Панцирь, шлем, защита на ноги и на руки — все было сделано на высочайшем уровне. Денис как матерый реконструктор мог бы найти в его облике исторические несоответствия, но Глеб работал без оглядки на кого-либо и как истинный ролевик плевал на историческую достоверность с высокой колокольни. Он просто делал доспехи так, как считал правильным, и, по сути, у него получилось что-то похожее скорее на музейный экспонат, чем на боевое облачение обитателей того же Камелота.
